фестиваль
63-й Венецианский фестиваль завершился целой серией сюрпризов, демонстрациями протеста и победой в основных конкурсах кинематографа стран Азии и Африки. "Золотой лев" за фильм "Still Life" получил китайский режиссер Джиа Чжанке. Основные традиционные игроки — американцы, французы, итальянцы, англичане — тем не менее также получили свое.
Когда членов жюри везли на церемонию закрытия, дорогу от отеля Des Bains до фестивального дворца перегородили демонстранты, выступившие против засилья глобализма. Прямо рядом с машиной, в которой я ехал, взорвалась петарда. Организаторы нервничали, боялись, что сорвется церемония, но она началась почти вовремя. Другая петарда взорвалась за день до окончания фестиваля, и подложила ее известная пара леваков — режиссеры Жан-Мари Штрауб и Даниель Юлэ.
Уроженцы Франции немецкого происхождения, ныне живущие в Италии, эти безродные космополиты уже давно терроризируют киномир своими эзотерическими и чрезвычайно скучными фильмами, недоступными пониманию подавляющего большинства людей, хотя есть у них и свои фанатичные поклонники. Штрауб не приехал на фестиваль и распространил письмо, объясняющее этот жест. Дело в том, оказывается, что он ненавидит полицию, которой слишком много на Венецианском фестивале,— "как явной, так и скрытой", что повсюду сегодня маниакально ищут террористов, а он именно и есть террорист, борющийся против американского империализма. Все было бы замечательно, если бы господин Штрауб в письме, частично написанном от руки в стиле "каракули интеллектуала", не перечислил все свои фестивальные заслуги и обиды: когда-то он не получил приза, в другой раз показ его фильма, отвергнутого фестивалем, оплатил Жан-Люк Годар и так далее. И после всего он таки отдал свою новую картину "Это их встречи" в венецианский конкурс. Ее не оставили без награды, выдав приз за артистический вклад, хотя на самом деле пара Штрауб--Юлэ внесла в сюжет фестиваля вклад чисто политический — причем эффект, похоже, оказался противоположен желаемому.
С самого начала была очевидна слабость американского присутствия в конкурсе. Показанная на открытии "Черная орхидея" Брайана де Пальмы фавориткой не стала. Итальянские журналисты предрекали возможную победу фильму "Бобби" Эмилио Эстевеса — реконструкции событий в отеле Ambassador, где в 1968 году убили Роберта Кеннеди. Однако ни актуальность антитеррористической темы, ни участие звезд Шарон Стоун, Деми Мур и Энтони Хопкинса не принесли этой картине признания жюри. И все же вовсе оставить без наград Америку накануне печального юбилея 11 сентября не решились. Вопреки прогнозам о награждении итальянского актера, кубок Вольпи за лучшую мужскую роль достался Бену Эффлеку. Хотя его главное профессиональное достижение в слабом фильме "Голливудлэнд" состоит в том, что актер набрал с десяток кило лишнего веса.
С женской ролью больших проблем не было. Рассуждения о том, кого больше любит председательница жюри Катрин Денев — Изабель Юппер или Хелен Миррен, утонули в громе аплодисментов, сопровождавших вручение кубка Вольпи британской исполнительнице. Вручала награду россиянка Чулпан Хаматова, которая мужественно держала тяжелый кубок, пока Хелен Миррен произносила "королевскую речь". После церемонии я поздравил победительницу, напомнив о ее недавнем визите в Москву. Госпожа Миррен (она же Елена Миронова — по фамилии своих русских предков) оживилась и сказала: "Вот так, теперь русские играют английских королев!"
Трудно было оспорить приз за режиссуру, который достался французскому классику Алену Рене за фильм "Частные страхи в публичных местах", и спецприз сильной африканской картине "Сухой сезон" Махамата Салеха-Харуна. И специально введенный сверх регламента "Серебряный лев" за фильм-событие тоже нашел своего адресата, им стал "Новый мир — золотая дверь" итальянца Эмануэле Криалезе. Приз за технический вклад, переформулированный в поддержку операторского искусства, достался антиутопии Альфонсо Куарона "Дитя человеческое". И, наконец, "Золотой лев" ушел в Китай. Его обладателем стал режиссер Джиа Чжанке за фильм "Still Life", что можно перевести и как "Натюрморт", но по смыслу фильму более подходит буквальный перевод — "Тихая жизнь".
Еще шесть лет назад картина Чжанке "Платформа" стала сенсацией Венецианского фестиваля. За прошедшее время режиссер очень невысокого роста еще больше вырос в профессиональном смысле. В "Горизонтах" показали его документальный фильм "Восток", а в конкурс в последний момент в качестве фильма-сюрприза включили "Тихую жизнь", чрезвычайно искусно снятую цифровой камерой. Это впечатляющая история двух одиноких людей на фоне современного провинциального города, который, как и весь Китай, резко меняется на глазах.
Теперь о том, чем пришлось пожертвовать, чтобы соблюсти баланс политкорректности и искусства. Это прежде всего выдающийся фильм другого китайца Цая Миньляна "Я не хочу спать один" — по мнению многих, лучший в конкурсе. Это "Синдромы и век" тайца Апичатпона Верасетакула. Это, наконец, "Эйфория" Ивана Вырыпаева. За день до окончания фестиваля фильму был вручен приз Leoncino d`Oro ("Золотой львенок"), присуждаемый жюри из 26 молодых людей и во многих случаях предрекавший большого венецианского "Льва". "Лев будущего" достался в итоге бурных баталий фильму "Кадак", снятому на экзотическом монгольском материале режиссерами-дебютантами из Бельгии — Питером Брозенсом и Джессикой Вудворт.