премьера кино
Молодежный оккультный триллер "Сделка с дьяволом" по красоте и готичности изображения сопоставим разве что с клипами группы "ВИА Гра", а по терминологии местами напоминает наши "Дозоры". Правда, на взгляд ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ, заграничный продукт уступает отечественному в глубине концепции.
Как обычно, переведя оригинальное название "The Covenant" в завлекательном духе, прокатчики вводят зрителя в заблуждение: никакого дьявола в фильме и в помине нет, как, впрочем, и Бога,— все дело в контактных линзах черного цвета, которые служат основным признаком (если не источником) сверхъестественных способностей героев. С демонстрации этих способностей "Сделка..." и начинается: четыре молодых человека прыгают с высоченной отвесной скалы, мягко приземляясь на корточки, и устремляются на дискотеку у лесного костра. На дискотеке, как это заведено у молодежи, разгорается ссора, в процессе которой один из "иных" искрит глазами и его оппонент начинает блевать самым унизительным образом. Потом точно так же зыркнув огненным глазом под капот, "иной" чинит машину приглянувшейся ему (и в общем-то всем) блондинке "из обычной школы" (Лора Ремси).
"Сделка с дьяволом" под предлогом мистики претендует на освещение каких-то значимых социальных тем. Претензии обречены на провал, учитывая, что снял картину Ренни Харлин, режиссер бестолковый, но ищущий: кажется, все пространство у него в голове занимает один видоискатель, с помощью которого автор вечно пытается придумать какую-то особенную стилистику. До смыслового ее наполнения руки, как правило, не доходят. Если в одном из предыдущих фильмов Харлина "Изгоняющий дьявола: начало" (Exorcist: The Beginning) вхолостую изощрялся гений операторского искусства Витторио Стораро, то теперь канадский мастер по спецэффектам Пьер Жиль рассуждает о сходстве приглушенной цветовой гаммы "Сделки с дьяволом" с полотнами Вермеера, ни на секунду не задумываясь, зачем бы Вермееру изображать, как в пропасть падает "Хаммер" с четырьмя малолетними подонками, торжествующе вопящими: "Гарри Поттер так не может!"
В принципе на этом месте уже можно начинать смеяться, других шуток в фильме не будет. Будут сплошные обманутые ожидания: причем если в интеллектуальном плане никто ничего особенно и не ждал, то и на уровне примитивных зрелищных удовольствий "Сделка..." оставляет зрителя голодным. Например, вышеупомянутая блондиночка живет в одной комнате с негритяночкой и вступает с ней в вечерние девичьи откровения перед сном, сопровождающиеся постепенным раздеванием обеих: сначала медленно стягивается один носок, потом другой, но в итоге вместо того, чтобы остаться голой, блондинка довольно надувательским образом оказывается завернута в полотенце.
Девчонка в фильме служит лишь как повод для шантажа и орудие борьбы между двумя красавчиками, на удивление сходными лицом. Разница в том, что один (Себастьян Стен) сначала притворяется обычным "новеньким" и скрывает, что тоже умеет делать черные глаза, а другой (Стивен Стрейт) сразу позиционируется как потомственный "иной". Его утонченная мама, раскинувшись в кресле у камина со стаканом виски, ностальгирует по папе, самому красивому мужчине, которого она видела в жизни, однако ныне в возрасте 44 лет превратившемуся в отвратительное склизкое месиво, чье жизнеобеспечение осуществляется с помощью системы трубочек: один из самых угрожающих кадров в "Сделке..." демонстрирует папины не то чтобы пальцы, а скорее щупальца с чудовищными когтями на фоне пылающего в камине огня.
Венчает фильм финальная дуэль в амбаре с сельскохозяйственным инвентарем, когда в ход сначала идут вилы и грабли, а потом противники просто кидаются друг в друга прозрачными сгустками чистой энергии. Таким образом, вновь прибывший красавчик, чью семью считали погибшей в ходе последней охоты на ведьм, добивается, чтобы соперник отдал ему всю свою Силу, но тому в последний момент на помощь приходит полуразложившийся папа, чье отношение к сыну до этого было каким-то сдержанным. Питаясь физраствором через трубочки, трудно найти лучшую жизненную позицию, чем сдержанность. Таков побочный эффект нерационального обращения с Силой, каждое использование которой ускоряет старение организма, хотя мимолетные дискуссии о том, как ее правильно применять, конечно, не создают в "Сделке..." такой развернутой и продуманной теории, как в книжках фантаста Лукьяненко. Максимум, что смогла родить фантазия сценаристов,— это сравнение Силы с наркотиком: видимо, подспудный воспитательный смысл фильма в том, чтобы отвлечь внимание подрастающего поколения от наркомании и переключить его на мракобесие как менее опасную для общества дурь.