ярмарка книги
Сегодня — последний день работы XIII Пекинской международной книжной ярмарки (Ъ писал о ней 30 и 31 августа). Из Пекина — ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.
Пекинская ярмарка — событие для профессионалов книжного бизнеса, и эту свою репутацию она вполне подтвердила. Именно сегодня ярмарка открывает двери для широкой публики, а до этого здесь царили издатели. В этом смысле Пекинская ярмарка гораздо строже Франкфуртской или Московской. Здесь не так много публичных выступлений и книжных презентаций. Никто, как на ММКВЯ, не кричит тебе в ухо, зазывая на очередную встречу с популярным детективщиком. Здесь, что называется, царит рабочая атмосфера. Надо сказать, выступления делегации российских писателей и были самым необычным событием ярмарки.
Действительно, здесь не нужно, как в том же Франкфурте, навязывать что-нибудь новенькое уже давно пресыщенным издателям и читателям. Китайцы сейчас заняты другим. Они буквально закачивают себе книги со всего мира — обо всем на свете, но предпочтение отдают образованию, науке и всевозможным пособиям по бизнесу. Параллельно в Китае ведется борьба с пиратством — то, что китайское книгоиздание заражено этой болезнью, здесь не скрывают. Теперь китайцы хотят получать книги непосредственно из рук иностранных издателей.
Темпы стремительные: так, по сравнению с 2000 годом в 2005 году количество представленных здесь иностранных издателей увеличилось вдвое. Правда, количество приглашенных стран увеличилось не сильно — с 40 до 48. Но те, кого позвали, тоже стараются не упустить возможностей, ведь китайский рынок огромен. Вот, например, издательство Harper Collins заключило с китайцами ряд контрактов. И решило не останавливаться на достигнутом, предложив азиатским коллегам издавать у них еще ряд модных и музыкальных глянцевых журналов. Впрочем, западные издатели признают, что "клиент должен созреть".
Что касается российских книг, то китайские книжники сами подвели итоги. Они подсчитали, что за последние семь лет самой популярной была художественная литература, затем следовали книги по истории и географии, а также по естественным наукам. А в первую очередь было указано, что процентный состав книг по марксизму-ленинизму составил О,48%. Впрочем, китайцы, кажется, не особенно тужат о том, что книг этой категории стало меньше. На многочисленных встречах с российскими писателями они не раз говорили, что современная российская словесность является для них не менее важным источником информации. Причем тут они предпочитают реализм, видимо, еще так и не оценив познавательную ценность авангардистской и постмодернистской литературы (например, "Поколение П" Виктора Пелевина не имело здесь особого успеха). По словам редактора издательства "Народная литература" Чен Вэня, именно прочитав роман Валентина Распутина "Дочь Ивана, мать Ивана", они поняли, что в России "что-то происходит". Кстати, этот роман был объявлен в Китае одной из лучших иностранных книг. После распутинской "Дочери Ивана..." были отмечены "Искренне ваш Шурик" Людмилы Улицкой и "Венерин волос" Михаила Шишкина. Надо сказать, выбор прихотливый, и понять, что же конкретно китайцы "поняли о России" из этих произведений, не так просто. Другой пример — прозаик Владимир Маканин, который очень удивился, увидев в новой антологии российской прозы свою повесть "Кавказский пленный". Ведь именно это произведение уже переводилось на китайский. Ответ издателей был неожиданным: они специально выбрали именно этот текст и пообещали переиздавать его, "пока во всем мире есть войны".
Приехавшие на ярмарку российские литераторы признаются, что их часто смущает стилистика проведения встреч. За весь визит многим из них гораздо больше понравились выступления в университетах, а не на ярмарке. Как оказалось, здесь не очень приняты бурные дискуссии о литературе, не предполагаются так любимые нами "споры за полночь". То, что терпели немцы во Франкфурте, китайцы вежливо пресекают. Презентация книги обычно исчерпывается бесконечными благодарностями друг другу и взаимными поклонами. К тому же китайцы необычайно пунктуальны и просят всех ораторов, будь то раздумчивый Василий Аксенов, ироничный Александр Кабаков или экспрессивный Михаил Веллер, придерживаться регламента. Однако хозяева ярмарки всегда успевают заявить о своих пожеланиях. Им, например, нужна самая разная российская литература. "Мы хотим читать Залыгина и Проскурина, Шаргунова и Денежкину",— заявляют они. Ни Франкфурт с Лейпцигом, ни Париж с Варшавой такой широты интересов обычно не проявляют.
Китайцы напряженно ждут ответного интереса к своим книгам. У них существует целый список "рекомендованной литературы". И здесь тоже есть все, отнюдь не только книги по марксизму-ленинизму. Разве что с художественной прозой проблемы. Посетители ярмарки не так охотно рассказывают о своих читательских пристрастиях. Судя по всему, даже современных писателей им здесь "ненавязчиво" рекомендуют. У них это называется "хорошо развитой системой книгораспространения". Так или иначе, но теперь российским издателям придется проявить настойчивость, чтобы найти самые интересные китайские книги и издать их по-русски. Впереди — год Китая в России, и мы просто обязаны прочитать "их Распутиных" и "их Денежкиных".