Детей вообще очень трудно накормить. Особенно в ресторане. Особенно в незнакомом ресторане. Особенно за границей. Особенно незнакомой едой. Давным-давно, когда моему сыну Васе было еще девять лет, мы впервые повезли мальчика отдыхать на море. Это были греческие острова, было тепло, и отовсюду довольно навязчиво сиртаки.
В первый же вечер на острове Корфу мы отправились ужинать в таверну. Я спросил Васю, что он будет есть, но на то ведь они и дети, чтобы не отвечать прямо. Вася попросил меня огласить весь список. Он и до сих пор, приходя в ресторан, внимательно читает меню, даже если дело происходит на Балканах, где заранее известно, что никакого блюда, указанного в меню, повар приготовить не может, а может приготовить только рыбу на гриле, мясо на гриле или салат с брынзой. Вот и тогда на острове Корфу мне пришлось подробно перевести сыну все пустые обещания, начиная со специальных предложений от шефа (мечты грека стать французом) и заканчивая десертами (мечты грека стать немцем).
Вася слушал внимательно, по каждому поводу требуя комментариев. Он довольно дотошно выяснял, можно ли все же считать греческое блюдо "сувлаки" шашлыком и если нельзя, то почему. Не менее подробно Вася выяснял, почему салат, приготовляемый с использованием болгарских перцев, называется греческим, а перцы в греческом салате называются болгарскими. Кажется, именно тогда появилась в нашей семье дежурная шутка "Надо было предохраняться". Эту шутку мы шутим всякий раз, когда в других семьях принято кричать на детей и раздавать детям подзатыльники, и поэтому я считаю, что мы хорошие родители.
— Ладно,— резюмировал девятилетний Вася наши гастрономические штудии.— Я буду лимонное мороженое.
Жена моя тем временем заказала уже и съела недурную рыбу на гриле, тогда как я продолжал переводить на голодный желудок.
— Почему лимонное мороженое? Я тебе, сын-собака, перевел все меню от корки до корки, а ты выбрал только лимонное мороженое?
— Да,— в Васином голосе звучало, разумеется, некоторое чувство вины, но и твердая решимость тоже.— Я буду лимонное мороженое. Это единственное, что я здесь знаю.
Все последующие дни, все две недели отпуска, Вася неизменно на завтрак, обед и ужин ел лимонное мороженое и только иногда с опаской пробовал что-нибудь то у меня из тарелки, то из тарелки у матери. К концу отпуска Вася прибавил таким образом к своему рациону шпинатный пай и куриный суп. Попробованные несколько раз из родительских тарелок, эти блюда постепенно стали едой, которую Вася знает и, стало быть, может есть.
Варю накормить еще труднее. Девочка в смысле еды не то что привередлива, а просто очень консервативна. Дома из супов она ест только куриную лапшу и зеленые щи. Из вторых блюд — только шашлык и макароны (без соуса, но зато с сыром пармезан и дезодорированным маслом). Из овощей Варя ест огурцы и морковку (перед сном, за чтением "Хроник Нарнии"). Из фруктов — только персики. Из сладкого — все, кроме, кажется, халвы.
Как-то раз, когда мы остались с Варей дома одни, я попытался накормить девочку гороховым супом и получил строгую отповедь:
— У меня, папа, строгая конфетно-шоколадная диета.
В другой раз, поддавшись увещеваниям друзей, мы повели девочку по поводу небольшой аллергии к знаменитому доктору Волкову. Доктор запретил Варе есть куриную лапшу и зеленые щи. Он велел вообще не кормить девочку, пока та не проголодается как следует и не станет есть, что положено. Варя не ела пять дней. Смотрела на нас укоризненно-голодными глазами, но проявляла стойкость. На шестой день мы (папа, бабушка и мама), таясь друг от друга, сварили Варе, соответственно, макароны, куриный суп и зеленые щи.
Так что детей накормить трудно. Уезжая этим летом в отпуск, мы даже и не надеялись, что Варя станет есть в ресторанах. В первый же свой черногорский день мы отправились на рынок и купили Варе курицу, чтобы варить куриную лапшу, и шпинат, чтобы варить зеленые щи. Еще мы купили персики, которые, слава богу, на Балканах прекрасны. А для Вариных завтраков мы купили в супермаркете отвратительные, на мой взгляд, сливочные и шоколадные пудинги и не менее отвратительные круассаны со сливочной и шоколадной начинкой.
Однако же хоть один-то раз за весь отпуск в ресторан сходить следовало, и мы начали заблаговременно готовить Варю к этому походу. Мы начинали разговор как бы издалека. Жена, словно бы невзначай, принималась расписывать Варе прелести приготовленной на гриле рыбы дорадо, в которой так мало косточек, что "в сущности, Варенька, можно считать эту рыбу котлетой".
— Рыбной котлетой,— уточняла Варя.
— Зато она очень полезная.
Я, поскольку мы занимались ловлей крабов и раков-отшельников на дне морском, рассказывал Варе, как вкусны бывают в ресторанах свежие морепродукты. Но Варя возражала в том смысле, что ракушки прекрасны, конечно, если их собирать и складывать в специально приготовленную коробочку, однако же есть ракушки совершенно невозможно, и поедание их ничем не отличается от поедания червяков, которому обречен был изгнанный львенок Симбо в мультике "Король-лев".
Но однажды Варя сказала:
— Я только хочу попробовать крабов.
— Крабов? — воскликнули мы.— В ресторане могут быть крабы! Ну, или креветки, которые очень похожи на крабов.
— Я хочу именно крабов,— сказала Варя.— Мне бабушка рассказывала, что крабы очень вкусные.
В тот же вечер мы одели Варю в красивое платье и торжественно пошли в ресторан.
— Я буду пробовать крабов, я буду пробовать крабов,— приговаривала Варя, держа меня за руку и приплясывая.
Но мы обошли несколько ресторанов в городе. Крабов нигде не было. Кое-как нам удалось уговорить Варю, что креветки — это почти что крабы. Варя согласилась попробовать креветок, хотя мы понимали, конечно, что нас ждет совершеннейший провал. Пока Варя ждала креветок, мне принесли осьминога, приготовленного на гриле, Варя попробовала кусочек и сказала, что осьминог очень вкусный, но есть осьминога она не будет. Потом жене принесли рыбу дорадо. Варя попробовала, сказала, что рыба довольно вкусная, но есть рыбу она не будет тоже. А Васе принесли говяжий стейк. Варя попробовала, заявила, что стейк почти такой же вкусный, как шашлык, но есть она не будет и стейка. Наконец Варе принесли креветки. Едва положив в рот кусочек креветочьего мяса, Варя изобразила на лице гримасу совершеннейшего отвращения и сказала сквозь креветку:
— Мама, я не могу это проглотить, я это выплюну.
— Не смей плеваться,— засуетилась мать.
— Выплюни, конечно, только аккуратно,— разрешил я, вопреки всем педагогическим правилам.
После неудачи с креветками жена моя вытащила из сумки заранее припасенные шоколадный круассан и персик.