фестиваль
Музыкальный фестиваль в австрийском Брегенце принадлежит к числу тех редких событий, когда удается сочетать интересы оперно-театральных эстетов и так называемого "широкого зрителя". За два месяца это мероприятие посетили 200 тысяч человек, а качество постановок было просто изумительным.
Фестиваль в Брегенце держится на трех китах: классической опере в классических декорациях в классическом театре, произведениях современных композиторов и опере для народа. Для народа играют на Зеебюне, знаменитой открытой сцене на Боденском озере. В качестве современного произведения в нынешнем году был представлен "Радек" Рихарда Дюнзера (рецензию на этот спектакль см. в Ъ от 17 августа), за классику ответил Дебюсси с практически нигде не исполняемым "Падением дома Эшеров", а народу предназначался Верди. "Трубадур" принадлежит к числу самых популярных произведений Верди в мире, мало в чем уступая "Травиате" и "Риголетто", так что семь тысяч зрителей, заполняющих трибуны перед сценой в хорошую погоду (в плохую — опера идет в зале всего для полутора тысяч человек), знают, чего ждать.
Режиссер Роберт Карсен на такие обстоятельства, как бесконечная популярность вкупе с ужасающим либретто (цыганка, подмена детей, костры, муки-казни и все такое), решил не обращать внимания. Карсен поставил "Трубадура" вполне в духе современного режиссерского театра. Действие перенесено в наши дни, наемники в униформе выглядят неплохо обученным спецназом, на сцену выезжает серебристый автомобиль класса люкс. В качестве альтернативного средства передвижения герои используют даже катер, который удаляется во тьму Боденского озера.
Озеро неизбежно является главной декорацией всех спектаклей, проходящих на Зеебюне. Но для "Трубадура" художник Пауль Штайнберг построил на сцене что-то невообразимо прекрасное: огромные цистерны и трубы высотой с десятиэтажный дом, напоминающие пароход и нефтеперегонный завод одновременно. Певцы и хор появляются на всех уровнях окрашенного в буро-красные тона колосса, который эффектно смотрится и вне спектакля. На закате все выглядит совсем фантастически, из труб валит дым и высоко в небо выбрасывается пламя. Тут понимаешь, что этим было сказано — огонь, вода и медные трубы.
В спектаклях на озерной сцене у исполнителей — микрофоны, а оркестра не видно. Раньше музыканты сидели под сценой, но сейчас Венский симфонический оркестр переместился в соседнее здание театра, где живая игра транслируется через динамики и демонстрируется певцам и публике на огромных экранах. На словах звучит угрожающе, но в действительности все оказывается не так уж и плохо. Пару лет назад фестиваль вложил три миллиона евро в разработку новейшей акустической системы, позволяющей добиваться на спектакле open air звукового эффекта закрытого помещения.
Однако и до ее появления на Зеебюне не боялись выступать прославленные певцы, такие как Роландо Виллазон. Был бы голос, а акустика для него всегда найдется. Сегодня же ситуация с качеством звука и вовсе уникальна. Дирижера Фабио Луизи, вслед за Владимиром Федосеевым возглавившего Венский симфонический оркестр, видно сразу на нескольких экранах, чтобы певцы и хор могли наблюдать его из любых точек. В Брегенце уже не первый сезон выступает Московский камерный хор под управлением Владимира Минина. Много российских солистов и в "Трубадуре" — Манрико поет Михаил Давыдов, в партии Азучено блистает Лариса Дядькова. Но критиков и публику, пожалуй, больше всего поразила грузинская звезда Яно Тамар в партии Леоноры.