фестиваль музыка
В Будапеште на острове Обуда начался фестиваль Sziget 2006. За всем происходящим на 60 фестивальных сценах и площадках старался следить БОГДАН Ъ-ЛОЗОВСКИЙ.
Выступление Роберта Планта, а именно он был хедлайнером первого дня сцены world music, начиналось почти одновременно с фаворитами главной сцены, шотландской группой Franz Ferdinand. Выяснилось, что если пару раз пройтись от сцены с господином Плантом к сцене с моложавыми шотландцами, сразу станет понятно: в наше время совсем не нужно уметь играть, чтобы считаться звездой. Если у господина Планта выступление шло как хорошо срежиссированное кино, то концерт Franz Ferdinand неожиданно напомнил мне посредственную курсовую работу.
Имея в запасе футляр от гитары, полный хороших и даже очень хороших песен, и еще один отдельный ящик для десятков престижных наград, музыканты концерт за концертом спокойно фальшивят. Из загадочных гениев, каковыми они кажутся в своих студийных записях, Алекс Капранос и его товарищи на сцене превращаются в дворовую компанию с гитарами, в которой каждый музыкант иной раз долго думает, прежде чем взять очередной аккорд. Будто на первой репетиции, музыканты долго пытались подстроиться друг под друга, и удалось им это лишь под конец концерта.
Играя свои хиты, музыканты сбивались с ритма, фальшивили, а то и просто пели невпопад. Единственным настоящим музыкантом среди всего этого хаоса казался гитарист: старательно перебирая струны и время от время становясь за клавиши, он был похож на отличника музыкальной школы, случайно связавшегося с какими-то бездельниками и двоечниками. Зрителей, впрочем, такой вопиющий производственный брак никак не смущал. Они с радостью повторяли Капраноса и размахивали шотландскими флагами.
В целом FF оказалась какой-то дикой смесью из The Beatles (если бы они не знали нот), The Clash (если бы те учились в университете) и The Smiths (если бы Стивен Патрик Морисси перед выходом на сцену заказывал тройной виски). Слушая Franz Ferdinand, мне казалось временами, что именно этой группе выпала честь доказать, что гитарный рок уже мертв и все, что теперь можно с ним сделать,— это испортить то, что было достигнуто его апологетами прежде.
На фоне такого яркого открытия на следующий день ажиотажа вокруг главной сцены было заметно меньше. Ни выступление Ministry, которые вместо привычных англоязычных ругательств общались с публикой на ломаном венгерском языке, ни довольно оригинальный хип-хоп популярного в Европе певца Джованноти не смогли отвлечь публику от сцены world music. Именно эта площадка на целый вечер стала по-настоящему главной на фестивале. Привлечь такое внимание публики удалось Горану Бреговичу, правда, не одному, а при помощи Лилы Доунс. Эта певица, известная исполнением песен в фильме "Фрида", с легкостью доказала, что достойна не только закадровой славы. Она пела то о несчастной любви, то, напротив, о любви счастливой, переходила при этом от колумбийских баллад к джазу. Логичным продолжением балладной тематики стал выход на сцену Горана Бреговича. Певец свадеб и похорон как следует измотал публику заунывными погребальными мелодиями, изредка импровизируя, смешивая традиционные фольклорные сербские, румынские и цыганские мелодики.
Импровизации получались все более танцевальными. Постепенно ускоряя ритм, господин Брегович перешел к самой востребованной части своего творчества, то есть песням из фильмов "Подполье" и "Белая кошка, черный кот". Впрочем, даже здесь Горан Брегович вовсю подшучивал над любителями балканских танцев, внезапно обрывая музыку или специально замедляя ритм. Желающими продолжить веселье оказались буквально все зрители перед сценой, но господин Брегович, выйдя на бис, сначала несколько минут высвистывал тоскливые мелодии, а когда зрители уже приготовились к взрыву веселья, ударил внезапно пару раз в барабан и, поклонившись, ушел со сцены.