премьера кино
В ряду неотличимых друг от друга, сверхъестественных, но низкобюджетных триллеров "Призрак Красной реки" выделяется разве что наличием исторической подоплеки. Фильм якобы опирается на тот единственный в практике американского правосудия прецедент, когда смерть гражданина была официально приписана вмешательству потусторонних сил. Однако общая нелепость фильма вызвала у ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ подозрения, что авторы этот правдивый случай выдумали.
Главная загадка в "Призраке Красной реки" (An American Haunting) даже не в том, почему с прелестной отроковицы (Рейчел Херд-Вуд), проживающей в 1817 году в селении Red River в штате Теннесси, по ночам самопроизвольно сползает одеяло. Больше озадачивает, почему ее родителей согласились играть ветераны американского леденящего кровь кинематографа Дональд Сазерленд и Сисси Спейсек. Возможно, режиссер-неудачник Кортни Соломон заманил их обоих друг на друга: каждый со своей стороны прикинул, что, хоть сценарий не бог весть что, в хорошей компании все это будет легче перенести. Поддавшись на провокацию, и Сазерленд, и Спейсек заработали по лишнему сомнительному пункту в своих творческих биографиях, причем в том возрасте, когда уже можно быть более осмотрительным, в отличие от Рейчел Херд-Вуд, которой участие в "Призраке..." вряд ли повредит: когда эта восходящая звезда взойдет во весь рост, бессмысленно будет попрекать ее, что свою жизнь в искусстве она начала, корчась в судорогах на кровати и закатывая глаза, как одержимая в "Изгоняющем дьявола".
Юная актриса с достоинством переносит все проделки полтергейста, который стаскиванием одеяла не ограничивается: невидимый кто-то хватает девочку за волосы, поднимает в воздух и осыпает оплеухами, а на прощанье вспарывает подушку и все забрасывает пухом. Домашние и друзья семьи в растерянности пробуют окропить помещение, однако "барабашка" не обнаруживает особого трепета перед предметами культа: распятие с треском раскалывается пополам, а Библия распатронивается на отдельные страницы и расшвыривается в разные стороны.
Столкнувшись с бессилием традиционных церковных орудий против привидения, персонажи фильма пытаются одолеть его и с сугубо материалистических позиций: мама начинает спать рядом с дочкой в обнимку с кочергой, а сочувствующий профессор-позитивист упорно мечтает найти происходящему рациональное объяснение и изучает литературу на предмет аналогичных случаев. Допекающий героиню демон со своей стороны тоже присматривается к людям; иногда, чтобы показать его точку зрения, оператор начинает шерудить из стороны в сторону ручной камерой, а цвет при этом пропадает в знак того, что у бесов, как у собак, зрение черно-белое. Зато великолепный слух, как следует из беспомощных диалогов персонажей: "Это существо способно нас слышать, где бы мы ни находились".— "Значит, от него не скрыться".— "Что же делать?" — "Просто прикладывайте примочки".
Примочки помогают как мертвому припарки и нисколько не компенсируют отсутствие ночного сна, поэтому жертва полтергейста отсыпается в школе за партой, привлекая дополнительное внимание местного смазливого учителя, который для виду рассказывает про войну за независимость, а сам так и думает, с какой стороны подъехать к ученице. Смущает его единственно мысль, что он ее на 20 лет старше, но мама относится к этому спокойно: "Ничего, у нас с мужем тоже 20 лет разницы", а папа к этому моменту уже почти ничего сказать не может, потому что язык у него оброс язвами и волдырями в ответ на предложение призраку заняться лучше им, а дочку оставить в покое.
Заросший благородными сединами герой Сазерленда успел подсчитать, что сделал в этой жизни больше хорошего, чем плохого, тем не менее в итоге выясняется, что причиненное им зло, проигрывая количественно, качественно все равно перевешивает, и виноват во всем именно отец семейства, а совсем не местная ведьма, с которой он в начале поссорился из-за имущественных разногласий. Как это бывает в девяти из десяти мистических триллеров, в финале вырисовываются контуры мрачной семейной тайны, участники которой много лет старались делать вид, что ничего особенного не произошло, но своей беспринципностью и конформизмом только гневили потусторонние силы с их черно-белым зрением, позволяющим однозначно различать добро и зло.