В выставочном зале "Дом 100" открылась выставка "Фотографии Евгения Юфита", организованная Институтом современного искусства. Подзаголовок экспозиции "Новое в некрореализме" сообщает о том, что представленные работы созданы в только что ушедшем году и что сам некрореализм уходить не собирается. Но, по мнению критика ОЛЬГИ Ъ-ЛЯЛИНОЙ, на сегодняшний день композиции Юфита — новое слово не в некрореализме, а в художественной фотографии.
Некрореализм более известен как направление ленинградской школы параллельного кино. В середине 80-х, когда советское кино разлагалось, а мировой кинематограф на все лады отыгрывал тему собственной агонии, Евгений Юфит создал соответствующее моменту "мертвое" кино. Притчей во языцех стали его составляющие: поэтика чистого идиотизма, просроченная пленка, мужики-трупаки как главные герои и пр. Эти черно-белые короткометражки веселили их автора и его друзей, напоминали критикам Cahier du Cinema о ранних опытах Ричарда Лестера и шокировали публику.
Собственно, "новое в некрореализме" случилось уже в 87 году, когда Юфит и Андрей Мертвый сняли фильм "Весна", обнаживший художественную (а не шоковую и не социальную) природу некрореализма. Теперь не беспорядочное движение тел до и после смерти, не идиотизм происходящего, а эстетика ложится в основу фильмов: Юфит смакует сложившиеся образы, систему отношений, основанную на взаимном членовредительстве, визуальный и звуковой ряд. В 92 году он снял на "Ленфильме" свой первый полнометражный фильм "Папа, умер Дед Мороз", получивший в том же году главный приз на фестивале в Римини. Картина не только обобщила опыт некрореализма. Ее отточенная стилистика, холодность, формальная строгость и даже занудство похожи на следы, оставляемые на дороге к академизму.
Подобный эволюционный путь проделала и некрофотография, только начался он раньше — именно постановочная фотография, адаптировавшая иллюстрации из учебников судебной медицины к чувству юмора Юфита-фотохудожника, сформировала героев его будущих фильмов, наскоро перебинтованных, с выпученными глазами и признаками асфиксии. Они безумствовали на экране, а режиссер время от времени превращал их крупные планы в фотографии. Полученные "стоп-кадры" выставлялись во множестве музеев мира, один из них приобрел для своей коллекции Русский музей. По мере того, как трупаки-беспризорники превращались в трупаков во фраках, Юфит уделял все большее внимание композиции и освещению, все меньшее — собственно телу после смерти.
И вот итоговая выставка — 10 черно-белых композиций (к 10-летию творчества?), в которых Юфита гораздо больше, чем трупаков, или "Бывших мужчин" (название композиции, открывающей выставку). В результате искусной игры света и тени их профили стали еле различимы и практически сливаются с пейзажем. А в кино "мочебуйцы" давно уже превратились в "Рыцарей поднебесья". Некрофотография лишь констатирует процессы в некрокинематографе. Гораздо значительнее она выглядит в контексте фотоискусства. Композиции из двух и более кадров созданы по закону киноизображения. Начиная с того, что сняты они на киноаппаратуре, и заканчивая монтажным характером сосуществования фотографий внутри композиции. Жанр кинофотографии — изобретение закономерное для режиссера, прошедшего через параллельное кино, где он был одновременно и оператором, и монтажером, и осветителем.
Выставка открыта до 27 января. Экспозиция включает в себя монитор, по которому беспрерывно идут все фильмы Юфита.