выставка концептуализм
В Государственном центре современного искусства (ГЦСИ) открылась выставка "Europe+". В этом концептуальном проекте заняты четыре знаменитости, имеющие в той или иной степени отношение к концептуализму: художник Герхард Рихтер, фотограф Борис Михайлов, музыкант Владимир Тарасов и поэт Лев Рубинштейн. АННА Ъ-ТОЛСТОВА так и не поняла, зачем наших звезд приплюсовали к западным.
Проект "Europe+" посвящен, как объясняет куратор ГЦСИ Виталий Пацюков, "расширению арт-территории" европейского искусства в новой геополитической и культурной ситуации. Проще говоря: долой границы. Объединенная Европа впритык подошла к России — вот бы нам уже и слиться в художественном экстазе. Да и с границами визуального искусства ясности никакой нет: оно теперь всеядно и открыто любым языкам и средствам. Так что многонациональный и мультимедийный состав участников — это все принципиальные нарушители границ, художественных и государственных.
Образцовый нарушитель — главная звезда "Europe+" Герхард Рихтер, позолоченный живой классик современного немецкого искусства, обошедший всех остальных великих — Георга Базелица, Зигмара Польке, Ансельма Кифера — и по славе, и по ценам. Последние 40 лет он нарушает границы фотографии и живописи, занимаясь трудностями перевода одного в другое и обратно. Занимается он этим с тех пор, как в 1961-м удрал из социалистического Дрездена в капиталистический Дюссельдорф: побег на Запад стал дорогой в мировое искусство. Вначале Рихтер хулиганил, осмысляя соцлагерный опыт в изобретенном вместе с Зигмаром Польке "капиталистическом реализме" — это был такой ернический поп-арт по-немецки. Но когда период акклиматизации прошел, обрел свою, хайдеггерианскую тему — начал составлять "картину мира". А поскольку ученые и философы не дали нам единой картины мира, а вместо этого дали множество противоречивых концепций, то и у Рихтера — сплошная полифония. Сегодня он пишет нечто фотореалистическое, завтра — абстракции, причем в разных диапазонах — от минимализма до "информель". Главное, что все это картины, живопись и вместе они складывается в его личную большую "картину мира". Вот и мини-ретроспектива Герхарда Рихтера "Обзор", которую возит по миру штутгартский Институт связи с зарубежными странами, составлена из разных по манерам и техникам картин разных периодов, чтобы дать хотя бы фрагментарное представление о той, большой.
В ГЦСИ к рихтеровской картине решили подобрать отечественное обрамление в виде трех известных художников с постсоветской территории, для которых также была важна проблема перехода границ в искусстве и жизни. Джазовый музыкант Владимир Тарасов, в прошлом перкуссионист легендарного The Ganelin Trio и звукоинженер инсталляций Ильи Кабакова, выстроил две собственные акустические инсталляции: мистическую "Шехину", где в темной комнате под синагогальное пение сами собой шуршат листами раскрытые Торы, и медитативное "Киото" — этакий вечный двигатель из воды, бамбука и камней. Поэт-концептуалист Лев Рубинштейн, с середины 1970-х пишущий фрагменты текстов на библиотечных карточках, представил свою "Картотеку" в виде больших стендов, немного напоминающих стенды кабаковские. Прославившийся шокирующими снимками харьковских бомжей фотограф Борис Михайлов, фирменный прием которого игра в нарушение этических границ, выставил фотосерию "Сумерки" — ремейк своего знаменитого цикла начала 1990-х "У земли", сделанного на индустриальных окраинах камерой, опущенной к земле и выхватывающей только приземленную и выморочную натуру — гаражи, подвалы, лужи, помойки, сгорбленных старух, бомжей.
Всех троих жажда свободы и признания гнала на Запад. В 1960-е Владимир Тарасов, занимавшийся таким антисоветским делом, как джаз, переехал из Архангельска в Вильнюс — дальше советскому человеку бежать было некуда. Харьковчанин Борис Михайлов перебрался в Берлин во времена уже совсем вегетарианские, в 1990-е, и оттуда начал триумфальное шествие по крупнейшим музеям и галереям мира. Только Лев Рубинштейн из родной Москвы никуда не уезжал, но ведь поэзия на то и поэзия, чтобы жить поверх барьеров: контрабандно публиковаться в "тамиздате" он начал еще в сладкие годы застоя.
Только никакой радости от всеобщей интеграции в эту "Europe+" почему-то не возникает. А возникает барьер между Герхардом Рихтером и прочими, потому что его возвышенно-философский жизненный проект никак не связан с темой, за уши притянутой к остальным проектам этой выставки. Ретроспектива Рихтера названа "Обзором" по одноименной работе 1998 года: это огромная синхронистическая таблица с именами художников, архитекторов, композиторов, философов и литераторов с древнейших времен до наших дней — его собственная, мультикультурная и многонациональная, картина мировой культуры. Из наших там все больше Толстой, Достоевский, Прокофьев, Шостакович, Кандинский. Никого из ныне творящих наших нет. И от этого начинает казаться, что, несмотря на все плюсы ГЦСИ, не скоро нашим нынешним удастся вписаться в эту картину.