Артем Филатов: «Уличное искусство должно быть плацдармом, но не самоцелью»
Прямая речь
Фото: Евгений Шишкин для журнала Wol. 2024 / предоставлено Артёмом Филатовым
Фото: Евгений Шишкин для журнала Wol. 2024 / предоставлено Артёмом Филатовым
- О соавторстве
Для меня особенно важно работать в соавторстве. С оговорками, но у меня никогда не было персональных выставок. Я не могу полностью доверять самому себе, ведь как бы ты ни развивался, у тебя все равно будет превалировать одна точка зрения. Соавторство — это способ помыслить другое, возможность проверить себя на ошибки, может быть, даже частично прожить жизнь другого человека. Я стараюсь искать себе соавторов, которые совершенно по-другому работают, нежели я. Результатом должна стать какая-то взаимная мутация. - Об авторском почерке
У меня нет задачи, чтобы мои работы поддавались одной логике, имели четкие связи между собой. Я отношусь к произведению искусства как к задаче: если вам нужно считать — вы используете цифры, а не сочиняете песню, если вам нужно решить геометрическую задачу, то вы будете использовать соответствующие инструменты. В зависимости от того, какой вызов возникает на поле моего художественного дела, я выбираю релевантные ему инструменты. Я уважаю художников, которые залипают в авторском почерке, работают с одной и той же техникой. Но мне это претит, потому что я чувствую невидимую руку рынка на своей деятельности. Я недолго буду жить, и мне бы хотелось говорить разными словами, а не повторять постоянно одно и то же, уходить в точку. Для меня важно уничтожение авторского стиля, и соавторство — возможность заострить этот момент, потому что тебе приходится договариваться с другим человеком. - О теме смерти
У меня есть заготовленная шутка, что в искусстве есть только три темы на выбор: любовь, свобода и смерть. Меня больше волнует тема смерти, потому что смерть неуправляема. Смерть — это глубоко укорененный аффект, если ты не выстраиваешь с ним отношения, то в итоге он начинает контролировать твою жизнь. Изобразительная эстетика по отношению к теме смерти мне показалась малоубедительной. Так я познакомился с деятельностью Сергея Мохова, антрополога, который занимался death studies в России, и его пример показал мне, как можно работать с темой смерти, находясь в поле. Не рефлексировать, сидя в мастерской, а выходить в то поле, где смерть функционирует,— это кладбища, крематории, ритуальные агентства — и работать с теми людьми, которые непосредственно соприкасаются с этой темой. В том числе благодаря этому появился проект «Сад им.». Можно написать 30 тысяч эссе, посвященных смерти, но, когда происходит трагедия в вашей семье, вряд ли все это поможет вам. «Сад им.» — вещь, которая меня как художника пленяет: если ты можешь создать что-то, что дает человеку какой-то ресурс, какую-то опору, то, может быть, ты не зря занимаешь место под солнцем. - О переходе от уличного искусства к студийному
Нижегородское уличное искусство — оно больше искусство, чем уличное. Благодаря этому миграция в мастерскую была естественной. Миф о болезненности перехода порожден самой групповой идентичностью уличных художников, будь то в России или за рубежом: когда художник уходит с улицы и начинает заниматься каким-то другим искусством, это считается предательством. Мне эта логика «предал пацанов» совершенно не импонирует. Уличное искусство должно быть для тебя плацдармом, но ни в коем случае не самоцелью.