«Из плюсов такой реструктуризации можно отметить возможности по минимизации санкционных рисков»
Юрист Сергей Крохалев о передаче активов «Глория Джинс» личному Фонду ее основателя
Основатель группы компаний «Глория Джинс» Владимир Мельников передал бизнес во владение своему личному фонду «Имени св. великомученицы Анастасии Узорешительницы». Формально фонд получил в распоряжение принадлежавшие господину Мельникову 100% долей компании «ВВМ Инвестментс», которой, в свою очередь, принадлежат АО «Глория Джинс» и АО «Корпорация Глория Джинс». Партнер практики слияний и поглощений и корпоративного права юридической фирмы «Меллинг, Войтишкин и партнеры» Сергей Крохалев объясняет, из-за чего владельцы бизнеса могут пойти на подобное перераспределение активов.
«У такой реструктуризации бизнеса, когда акции или доли передаются во владение личного фонда, могут быть несколько аспектов. Прежде всего, важно пояснить, что личный фонд – достаточно новый инструмент в российских реалиях. Он появился в российском законодательстве в марте 2022 года как альтернатива западным инструментам — частным фондам и трастам. С возможностью для учредителя создать фонд при своей жизни и назначить бенефициаров как из числа родственников или наследников, так и любых других лиц.
Одна из важных функций личного фонда – это при жизни учредителя создать систему управления активами, чтобы, с одной стороны, обеспечить преемственность и работу этих активов, как правило, в интересах семьи (детей, других родственников), но также нередко – в общественных интересах, с направлением денег на благотворительность. Ну и, с другой стороны, выстроить в рамках личного фонда механизмы управления активами и принятия решений, которые продолжат работать и после смерти учредителя.
С 2022 года законодательство позволяет создать такой фонд уже при жизни учредителя (ранее закон позволял создать только наследственный фонд после смерти наследодателя). Соответственно, при жизни есть возможность «донастраивать» фонд и заложенные в документах фонда принципы принятия решений и распределения доходов, генерируемых переданными фонду активами.
Другая, возможно, менее очевидная функция, формируется текущими реалиями и геополитической обстановкой. Как известно, связанные с Россией крупные бизнесы и их владельцы находятся в поле санкционных рисков. И никто не может исключить риски попадания того или иного крупного бизнесмена в следующий раунд санкций (будь то ЕС, США, Великобритания и пр.). От этого может пострадать контролируемый им бизнес с точки зрения привлечения финансирования, работы с международными контрагентами, на других рынках и странах.
В этой связи передача имущества фонду, который не контролируется его учредителем, и в котором ключевые решения по управлению активами принимаются независимыми от него лицами (это может быть Совет фонда, протектор и пр., в зависимости от положений документов конкретного фонда), в определенной мере позволяет дистанцировать активы от их прежнего бенефициара, работая на упреждение в контексте санкционных рисков.
Говоря о возможном влиянии реструктуризации (когда владение активом передается в собственность личного фонда) – как правило, не стоит ожидать немедленного влияния на управление бизнесом в моменте. Ведь собственник, очевидно, заботится о судьбе активов и созданного им бизнеса, и в рамках реструктуризации не заинтересован в резкой смене курса или модели управления. В то же время в долгосрочной перспективе (и думая о выстраивании долгосрочной модели управления активами) – стоит ожидать повышение роли новых лиц в принятии решений. Это могут быть доверенные лица собственника, топ менеджеры компании или близкие родственники (в зависимости от конкретной ситуации), которые «встраиваются» в систему органов управления на уровне самого личного фонда, либо на уровне принадлежащих ему компаний, и могут постепенно начать играть большую роль при принятии решений.
Из плюсов такой реструктуризации (передачи бизнеса во владение личного фонда) можно отметить уже указанные выше определенные возможности по минимизации санкционных рисков (если санкции наложены на бенефициара). Безусловно, это не исключает возможности попадания в санкционные списки самого актива и не снимает такие риски. Также, поскольку по сути своей личный фонд – это инструмент наследственного планирования, то важным преимуществом является то, что со смертью учредителя фонда не происходит прерывание владения активом (он уже в собственности личного фонда с выстроенной структурой принятия решений). Все мы знаем случаи, когда смерть основателя выливается в споры между его наследниками и это вредит активу. Личный фонд позволяет в разной степени снизить такие риски, хотя и не полностью исключает их.
Сейчас в России зарегистрировано более 30 личных фондов. У нас в работе на данный момент несколько проектов создания фондов, с реструктуризацией активов и передачей именно долей участия / акций в крупных российских бизнесах во владение фондов.
Отмечу, что одной из важных проблем на данный момент для личных фондов в России является отсутствие института грамотных управляющих именно личными фондами, которым можно было бы вверить управление активами. Поэтому, как отмечено выше, пока управление передают в руки доверенных лиц собственника. Постепенно, с развитием института управляющих, ситуация, вероятно, будет меняться. В публичной плоскости была информация о передаче Владимиром Потаниным акций Росбанка в благотворительный фонд (не личный), с одновременной передачей акций и всех прав по корпоративному управлению нескольким управляющим компаниям. Это интересный пример решения задачи с профессиональным управлением активом (по сути, представляющим собой не акции/ценные бумаги, а именно сложный операционный бизнес).