Золотые цветы к юбилею
Новая Alhambra Van Cleef & Arpels в Москве
Представляет Екатерина Истомина
Коллекция Alhambra Van Cleef & Arpels, дома, отмечающего в этом году столетие, безусловно, одна из самых знаменитых линий марки. Популярность Alhambra, первые предметы которой появились в 1974 году, связана с тем, что это весьма доступные украшения от "высокого" ювелирного дома с самой Place Vendome. К тому же, в отличие от многих предметов, созданных в ателье Van Cleef & Arpels, простые и безыскусные украшения Alhambra можно носить на протяжении всего дня.
В 2006-м ювелиры Van Cleef & Arpels уже показали две юбилейных коллекции — Pierres de Caractere и Tresors Reveles. Обе — привычного для Van Cleef & Arpels класса haute joaillerie. В первой ставка была сделана на редчайшие драгоценные камни, а во второй — на эскизы 1930-1960-х годов. Коллекция Alhambra, украшения которой с этой недели представлены в московском бутике в Столешниковом переулке,— это третий "юбилейный номер". Будет еще и "четвертый": завершающая ювелирные торжества, растянувшиеся на целый год, коллекция haute joaillerie будет показана осенью.
Юбилейная Alhambra разделена на три линии — Magic, Lucky и Byzantine. Знаменитый четырехлистник, цветок alhambra, присутствует в украшениях каждой линии, однако для цветка придуманы вариации. Так, для украшений Alhambra Magic (длинные колье, колье-подвески, сотуар и серьги) ювелиры дома выбрали "геометрический" сюжет. Разного размера четырехлистники сложены в некое ювелирное уравнение — драгоценные цветы чередуются между собой асимметрично, бессистемно, но, вне всякого сомнения, гармонично. Линия Magic представляется нам наиболее классической из всех трех; украшения выполнены из традиционных для Alhambra материалов — желтого золота, белого и серого перламутра и оникса.
Напротив, линия Alhambra Lucky является легкомысленным, немного в духе хиппи, собранием символов Van Cleef & Arpels. Кроме четырехлистника alhambra в украшениях Lucky задействованы бабочка, лист, сердце и звезда. В Alhambra Lucky больше и новых материалов: кроме классических для Alhambra перламутра и бирюзы есть также тигровый глаз, малахит, сердолик и лазурит. Очевидно, что ювелиры, собирая символы на цепочку, вдохновлялись конструкцией исторического браслета charm, появившегося в середине XIX века и пережившего свое второе рождение в конце 1960-х благодаря субкультуре хиппи. В эпоху королевы Виктории браслет charm — цепочка со множеством подвесок — рассматривался не просто как украшение, а как талисман, собрание амулетов. Магическое значение браслету charm придавали и хиппи. Для ювелиров Van Cleef & Arpels это, конечно, всего лишь игра в магию, игра в lucky, однако же сотрудницы бутиков дома увлеченно рассказывают клиенткам о "чудодейственных" свойствах каждого камня. Покупательнице Alhambra Lucky предстоит прослушать лекцию о том, что бирюза защищает своего владельца, лазурит приносит гармонию, тигровый глаз отталкивает негативную энергию, малахит дарует терпение, а сердолик приносит удачу в азартных делах. Украшения Alhambra Lucky выполнены как из желтого, так и из белого золота; в линии, самой большой по числу предметов, представлены сотуары, браслеты и серьги.
Линия Alhambra Byzantine играет на "историческом" поле. В Van Cleef & Arpels вспомнили, что узор из четырехлистников alhambra был популярен в искусстве Византии. Желая подчеркнуть чистоту историчности, ювелиры взяли лишь ажурный золотой контур четырехлистника, отказавшись от добавления камней. Украшения Alhambra Byzantine — подвеску, браслет и серьги — стоит признать наиболее элегантными.
Стоит также обратить внимание на то, что в линиях Alhambra Magic и Lucky представлен и самый модный в этом году вид колье — сотуар. Сотуар, очень длинное колье, напоминающее больше толстую драгоценную нить с плашкой на конце, был самым главным украшением ар-деко — тогда короткие платья со сниженной почти до бедер талией требовали именно такого "нескончаемого" и очень геометричного колье. Сотуар — это украшение строгое, немного даже суровое, маскулинное (все же это был стиль garcon), однако ювелирам Van Cleef & Arpels удалось сделать его более женственным и легкомысленным.