фестиваль театр
В немецком Висбадене проходит театральная биеннале "Новые пьесы из Европы" — самый представительный и знаменитый фестиваль современной драматургии в мире. Из Висбадена, столицы земли Гессен и одной из исторических столиц игорного бизнеса Европы,— РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Когда в начале 90-х годов режиссер Манфред Байльхарц и драматург Танкред Дорст придумали проводить в Бонне фестиваль современных пьес, никто не мог знать, как преломится в судьбе их детища новейшая биография континента. По правилам биеннале пьеса должна быть поставлена на том же языке, на котором написана,— и участвовать должно как можно больше стран. Когда фестиваль начинался, он превратился во что-то вроде неформального Совета Европы: в столице недавно объединившейся Германии эстонцы чуть ли не впервые в жизни встречались с португальцами, исландцы — с албанцами, болгары — с ирландцами. Каждый спектакль, даже если он и не блистал художественными достоинствами, оказывался опытом открытия чужой жизни, осколком неизвестной реальности, с которой теперь предстояло считаться, соседствовать и сближаться.
Переломным в судьбе фестиваля стал 2002 год, когда он последний раз проводился в Бонне. Точнее, в его курортном пригороде Бад-Годесберг, районе парков и посольств. Повод для переезда в Висбаден был сугубо практический: фестиваль "увозил" с собой господин Байльхарц, чей мандат на руководство Боннским театром закончился, но начинался его аналогичный контракт с Государственным театром земли Гессен. Из утратившей свой статус столицы биеннале переехала в тихий городок, который хоть и является центром федеральной земли, но даже не имеет своего университета и живет в раскидистой тени Франкфурта-на-Майне. До финансовой столицы Европы из сонного Висбадена, который так любил Тургенев и в котором в пух проигрался Достоевский, всего сорок минут езды.
Смена места действия обозначила и более важное событие — расширение Европейского союза. Большинство из тех, кто еще десять лет назад смотрел друг на друга как на инопланетян, стали ездить друг к другу без виз. Фестивали современных пьес стали появляться в разных городах и странах, в том числе и в России. Российское присутствие на Боннской биеннале всегда было подчеркнуто важным: не меньше двух спектаклей в программе, иногда три, русская речь на дискуссиях и в мастер-классах. В этом году почти никого среди гостей, спектакль всего один, маленький (но и удаленький — "Док.тор" Владимира Панкова и московского Театр.doc, принятый в Висбадене очень хорошо). Кажется, и в отношении России биеннале "отражает эпоху": у нас сейчас статус скорее наблюдателя, чем активного игрока.
Впрочем, сегодня "проект Европа" в смысле политическом и экономическом вызывает у многих разочарование. И лежащий в симпатичной долине недалеко от Рейна Висбаден выглядит скорее убежищем от потрясений евроинтеграции и евромиграции, нежели рекламой оных. Интересно, кстати, что буржуазным спокойствием вдруг повеяло из тех стран, которые всегда приносили на биеннале бури страстей и вопли отчаяния с полей сражений. Фестиваль открылся постановкой белградского Югославского драматического театра (Югославии, что характерно, давно нет, но название осталось) "Кузнечики" по пьесе Биляны Срблянович, ныне известной всей Европе, но успехом своим обязанной прежде всего Боннской биеннале 1998 года. Классическая семейная драма: конфликт поколений, адюльтер и предательство друга, комнатная ревность и войны — но только за обеденным столом. Замажьте имена и вычеркните некоторые обстоятельства биографии героев, так никто не догадается, где пьеса появилась, в Финляндии или в Италии.
А вот пьеса 27-летнего Павла Демирского, которую показал театр "Выбрзеже" из Гданьска, могла появиться только в Польше. Потому что ее герой — бывший лидер "Солидарности" и бывший президент страны Лех Валенса. Называется она длинно: "Валенса. Веселая история, которая из-за этого оказывается грустной". Печаль, надо понимать, вызвана тем, что начинается спектакль с политической забастовки работников Гданьской судоверфи в 1980 году против социализма, а заканчивается современной студенческой демонстрацией против капитализма. Раздумывать над цикличностью истории по замыслу авторов во время представления должно быть, однако, недосуг — экскурс в историю 25-летней давности 30-летний режиссер Михаль Задара устраивает в традициях площадного театра удалых агитбригад.
По сцене катаются закрытые пенопластом секции задника, на котором слово "забастовка" у нас на глазах пишут красной краской; мелькают и превращаются друг в друга рабочие и начальники, профсоюзные лидеры и правительственные функционеры. Беда в том, что ничего не понять про заглавного героя: Валенса так и не "подан" крупным планом — то ли у актера не получилось, то ли драматург и режиссер считают президента-рабочего заурядной личностью, лишь по стечению обстоятельств вынесенной на гребень исторической волны. Жалко, забыл спросить у польских товарищей, имеет ли постановка в Гданьске зрительский успех. Вы пойдете на задорный многофигурный спектакль "Ельцин. Грустная история, которая из-за этого оказывается смешной", где будут представлены битвы в первом российском парламенте, падение с моста и августовский путч? Не пойдете. А он и не может быть поставлен. Хотя бы потому, что совершенно непонятно, чем же все-таки закольцовывать сюжет в финале.