законотворчество
Недавно Московская городская дума приняла еще один закон о компенсациях переселенцам — жителям сносимых ветхих домов. Некоторые его положения напоминают решение, принятое Политбюро ЦК ВКП(б) 70 лет назад. Тогда государственным органам, выселяющим людей из их домов, было разрешено не предоставлять им взамен жилплощадь, а ограничиться денежной компенсацией. И лишь в 1960-х годах снос дома превратился для его обитателей в реальную возможность улучшить жилищные условия за счет государства.
"Справедливое и приличное вознаграждение..."
Ситуации, когда у властей появляется желание разрушить частный дом, возникают постоянно, но домовладельцы страдали от этого далеко не всегда. Законы дореволюционной России исходили из того, что любое покушение на частную собственность граждан предполагает компенсацию. "Принудительное отчуждение недвижимых имуществ, когда сие необходимо для какой-либо государственной или общественной пользы,— читаем мы в Своде законов Российской империи,— допус0кается не иначе как за справедливое и приличное вознаграждение". Правила получения этого вознаграждения были сформулированы четко. Желая прибрать к рукам чужую недвижимость, государственное ведомство предлагало владельцу денежную компенсацию или равноценную недвижимость. А если домовладельца предложение не устраивало, то создавалась комиссия, которая должна была определить рыночную стоимость отчуждаемого имущества. В состав этой комиссии входили представители местной власти и местные жители. Такая "добрососедская" комиссия давала домовладельцам массу возможностей завысить сумму, поэтому в 1846 году Николай I утвердил предложение Государственного совета о включении в состав комиссии представителя заинтересованных ведомств.
Принятое комиссией решение можно было обжаловать в течение двух недель, а затем оно утверждалось императором и вступало в законную силу. При этом домовладелец получал не только компенсацию, но и проценты, набежавшие со времени решения комиссии до фактической выплаты.
Выкуп зданий был для государства удовольствием дорогим и хлопотным, поэтому такие операции производились нечасто. "На будущее время принять за правило,— говорилось в одном из указов Николая I,— обывательские дома, предназначаемые в крепостях на сломку, с вознаграждением на основании узаконений о приобретении частной собственности на казенные надобности, не иначе подвергать оценке как по наступлении безотлагательной надобности в приобретении их в казну".
"Городская управа положительно не знает, что делать..."
Если при строительстве железных дорог или крепостей деньги на покупку находящейся в частной собственности недвижимости все-таки находились, то у городских властей, решивших расширить улицу или построить общественное здание, на выкуп участков у домовладельцев никогда на хватало денег. Московская городская дума годами спорила о том, как заставить домовладельцев уничтожить мешающие движению крылечки и пристройки. Почти весь 1914 год депутаты искали деньги на то, чтобы выкупить домовладение Курниковой на Новослободской улице. На этом участке шло строительство, после завершения которого следовало выкупать уже не землю, а дом. Однако 81 тыс. руб., которую требовала владелица участка, найти так и не удалось. Не смогли московские власти выкупить и застроенный участок, принадлежавший страховому обществу "Якорь". По оценкам московских властей, эта земля стоила 400 руб. за сажень, однако общество "Якорь" просило за сажень 1,5 тыс. руб., и сделка не состоялась.
В 1912 году газета "Утро России" подсчитала, сколько будет стоить выкуп земли, необходимой для расширения московских улиц. Результаты оказались малоутешительными. Для того чтобы расширить и выпрямить улицы города, у домовладельцев нужно было выкупить около 500 тыс. квадратных саженей земли. Минимальная стоимость одной сажени городской земли составляла 40 руб., то есть домовладельцы могли бы получить с городской казны не меньше 20 млн руб.
Декрет об отмене...
Проект Декрета об отмене права частной собственности на городские недвижимости был опубликован большевиками в 1917 году — сразу после захвата власти. Этот формально не утвержденный, но напечатанный в центральных газетах документ предусматривал "отмену частной собственности на все без исключения земельные участки, как застроенные, так и незастроенные, находящиеся в пределах городских поселений". Этот декрет, дававший властям право переселять людей по собственному разумению, был в первую очередь направлен против сдающих квартиры домовладельцев. Сдаваемая жилплощадь подлежала национализации в первую очередь. Декрет о национализации городской недвижимости был принят в августе 1918 года. Государство объявило себя собственником всех зданий в городах с населением больше 10 тыс. человек. При этом разовую компенсацию за национализированную недвижимость, размер которой не мог превышать 10 тыс. руб., получали лишь те домовладельцы, которым удавалось доказать свою нетрудоспособность.
Объявив себя собственником жилья, государство могло по своему усмотрению переселять людей и превращать отдельные квартиры в коммунальные. При этом необходимости выселения людей ради того, чтобы использовать участок, на котором стоит дом, для нового строительства, не возникало. Нового строительства во время гражданской войны практически не было, поэтому никому не приходило в голову сносить пригодные для жизни дома. Не случайно в принятом 9 января 1924 года постановлении "О выселении граждан из занимаемых ими помещений" о таких случаях вообще не упоминалось.
"В отмену обязательства..."
Жилищное строительство в Москве началось лишь в 1923 году, а упоминания о переселении в связи со сносом домов появились в советских законах лишь во второй половине 1920-х годов. Закон требовал, чтобы жильцам сносимых домов предоставлялась жилая площадь, а также транспортное средство для перевозки вещей. В те годы наиболее активно строили двухэтажные многоквартирные дома барачного типа с печным отоплением и удобствами на улице. Единственным правом, которое закон гарантировал переселенцам, было право отказаться переезжать зимой: выселения такого рода разрешалось проводить с 1 апреля по 1 ноября.
Переселение людей из обреченных на снос зданий не представляло серьезной проблемы до тех пор, пока в 1935 году не был принят план реконструкции Москвы, предусматривавший разрушение целых кварталов. В 1936 году началось массовое выселение из домов на Калужской улице, улице Горького, на Садовом кольце у Земляного вала, Пушкинской и Манежной площадях. Для выселяемых построили 50 стандартных домов общей площадью 198 тыс. кв. м, но квартир не хватало. Поэтому в июле 1936 года Политбюро постановило, что выселяемым из домов людям жилье можно не предоставлять, а ограничиться денежной компенсацией. "В отмену обязательства городских советов гг. Москвы, Ленинграда и Киева,— говорилось в этом документе,— о предоставлении выселяемым жилой площади... установить, что эти организации обязаны выплачивать выселяемым денежное пособие в размерах: в г. Москве — 2500 руб. и в г. Ленинграде и Киеве — 2000 руб. на душу. Денежное пособие выплачивается только лицам, проживающим и прописанным в данном доме ко дню выселения не менее шести месяцев". Постановление предусматривало выделение выселяемым земли в пригороде и помощь в покупке дефицитных стройматериалов. Таким образом, чиновники получали возможность во внесудебном порядке выселять граждан из города. Но денег на обустройство выселяемых городским властям не хватало катастрофически.
В 1936 году на жилищное строительство в Москве было ассигновано 68 млн руб. (в 1935 году — чуть меньше 30 млн). Часть этих денег предназначалась для обустройства переселенцев, однако как раз на них средств и не хватило. Попытки московского правительства получить в Министерстве финансов еще 21 млн успехом не увенчались, поэтому в результате нового жилищного строительства количество людей, жилищные условия которых ухудшились, заметно превысило количество улучшивших жилищные условия.
В июле 1936 года Политбюро постановило, что выселяемым из домов людям жилье можно не предоставлять, а ограничиться денежной компенсацией
Фото: РОСИНФОРМ
Квартира со всеми удобствами
Когда в конце 1950-х годов в СССР началось массовое строительство железобетонных зданий, жители сносимых домов получили шанс увеличить размеры своих квартир. Теперь законы требовали выделять переселяемым жилплощадь со всеми удобствами. Люди, имевшие право на дополнительные метры, при переселении могли получить их. Правда, на практике эти условия выполнялись далеко не всегда. Особенно сложно было с удобствами, поскольку канализация и центральное отопление во многих местах отсутствовали. Вскоре суды оказались завалены жалобами людей, переселенных в квартиру, в которой требуемые законом удобства отсутствовали. В конце концов Верховный суд издал специальное разъяснение, согласно которому требование предоставлять жилье со всеми удобствами не распространялось на те районы, где удобств никогда не было.
В постсоветские времена, казалось, вернулись дореволюционные порядки и уважение к праву собственности. Однако период, когда инвесторы должны были договариваться с собственником о компенсации, оказался короток. Переговоры с собственниками сносимых квартир перешли в ведение московских властей. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.