О фильме Кирилла Серебренникова "Изображая жертву" — Андрей Плахов
Всем хорошо известно, что кино и театр почти ничего не имеют между собой общего — несмотря на то что и там, и здесь играют актеры, рассказывается некий сюжет и за всем этим стоит невидимый человек по имени режиссер. То, что хорошо в театре, часто для кинематографа просто смерть. И наоборот. Исключения только доказывают правило.
Кирилл Серебренников — наверное, самый успешный персонаж и самое яркое имя новой российской театральной сцены. Однако это вовсе не значит, что и кинематограф приготовил ему ковровую дорожку, усыпанную розами. Чуть ли не десять лет назад тогда еще почти неизвестный режиссер родом из Ростова выступил с формальным кинематографическим дебютом — и то была неудача, сам Серебренников даже не хочет вспоминать об этом опыте. Был и другой опыт — соприкосновение с индустрией сериалов: "Ростов-папа" так и не вышел целиком, не уместившись в "формат эфира". Наконец, "Рагин" (по чеховской "Палате номер 6") получил приз в Карловых Варах, но радость от успеха омрачил конфликт между режиссером и продюсером, выпустившим свою монтажную версию. И, пожалуй, только крайне малобюджетные "Постельные сцены" принесли Серебренникову признание в качестве кинематографиста: начиная с премьеры в Роттердаме в начале прошлого года картина востребуема и активно путешествует по фестивалям.
"Изображая жертву" — по нынешним временам фильм тоже не великого бюджета, однако его минимализм — скорее художественный ход, чем производственная необходимость, причем минимализм не исключает богатства приемов внутри выбранной формы. В основе картины — пьеса братьев Пресняковых, уже поставленная Серебренниковым в театре. Однако перед нами полноценное, местами изощренное кино с разработанной системой планов, использованием мобильной цифровой техники и даже вкраплением японской музыки и анимации, выстебывающей действие и придающей ему дополнительный "кукольный" объем.
Своим сюжетом фильм отдаленно, но настойчиво напоминает современную версию "Гамлета". Главный герой Валя — неприкаянный молодой человек, пребывающий не в ладах с миром. Живет в одной квартире с матерью и отчимом, чувствует себя лишним в семье и окружающей ядовитой среде. У него есть своя "Офелия", с которой его связывают рутинные отношения, которые молодые люди пытаются разнообразить сексуальным экстримом: в одной из сцен девушка едва не душит партнера шарфом. Работа тоже на грани экстрима: герой изображает жертв преступлений на следственных экспериментах. Жертвы чаще всего женского пола — одну зарезали в сортире, другую утопили в бассейне, третьей помогли выпасть в окошко (по версии обвиняемого — выдуло сквозняком).
Это маргинальное занятие героя дает возможность не только разыграть вокруг него несколько окрашенных черным юмором мизансцен, но и нарисовать достаточно объемную картину общества и его бытовой морали. Преступники обычно не очень задумываются ни о правомерности своих злодеяний, ни даже о том, чтобы элементарно замести следы. Похоже, они убеждены в полной обоснованности своих действий. Девчонка не дала или пошла с другим, бывший одноклассник косо посмотрел — любого повода достаточно, чтобы отнять у человека жизнь. Глядя на это, не выдерживает даже матерый капитан-следователь (Виталий Гаев), разражаясь отчаянным матерным монологом в японском ресторане, посетители которого имеют обыкновение с риском для жизни дегустировать ядовитую рыбу-фугу.
О финале этой трагикомедии, где рыба-фуга сыграет не последнюю роль, умолчим хотя бы ради тех, кто не видел постановок "Жертвы" в театре. Добавим, что в фильме состоялось кинематографическое рождение актера Юрия Чурсина, обладающего идеальной психофизикой для того, чтобы играть героев нашего времени. В картине есть еще несколько актерских достижений, включая сочный эпизод с Лией Ахеджаковой, изображающей престарелую гейшу ресторанного бизнеса, и проходящую через весь фильм линию милицейской девушки с видеокамерой, которую презабавно ведет Анна Михалкова.
В московских кинотеатрах с 8 июня