Русские композиторы, сочинявшие для музыкального театра, за итальянские темы и сюжеты всегда брались охотно. Композиторы-итальянцы, что неудивительно, Россией вдохновлялись нечасто: примеры буквально наперечет. А уж познакомиться с этими самыми примерами в жанре оперного театра у нас и вовсе негде.
Если говорить об операх, то вспоминается чаще всего "Федора" известного композитора-вериста (автора репертуарного "Андре Шенье") Умберто Джордано. Между тем тот же Джордано, не избегнувшей европейской моды на загадочность русской души, создал еще одну "русскую" оперу — "Сибирь" (Siberia, 1903). Либреттист Луиджи Иллика, известный своим сотрудничеством с Пуччини, уверял, что вдохновлялся "Записками из мертвого дома" Достоевского и "Воскресением" Толстого.
Однако параллели с этими двумя книгами найти в опере непросто. Щедро намешанные там роковые страсти легко можно было бы вообразить хоть в Париже, хоть в Копенгагене — если бы не пресловутая Сибирь, куда попадают главные герои. Попадают, ясное дело, по суду. Первая часть оперы излагает путаную историю интриг вокруг петербургской куртизанки с истинно русским именем Стефана. Влюбленный в коварную прелестницу офицер Василий попадает в результате на каторгу; Стефана решает покончить с нехорошим прошлым и отправляется вместе с ним в Сибирь, где и гибнет в результате козней бывшего любовника. Для пущего колорита вообразите массовые сцены (сначала балы, потом дикие степи Забайкалья), страшных казаков и не менее страшных чиновников, а также роскошные имена — Никона, например, или Алексис. Ну а музыка, ясное дело, тоже должна была казаться предельно русской. Композитор с этой целью использовал мелодии гимна "Боже, царя храни" и песни "Эй, ухнем", а в третьем действии предусмотрел соло для национального русского инструмента balalaika.
Естественно, постановочная команда "Геликона" решила не пренебрегать открывающимися возможностями и соблюсти максимум ремарок либретто. Если прописана петербургская бальная зала — значит, будут и зала, и наряды. А уж если Сибирь — значит, будут снежные просторы. Благо нынешнее пристанище "Геликона" — сцена бывшего театра Et Cetera — позволяет развернуться.