В Москве открылся международный фестиваль "СупреМАДИзм. Посвящается мастерам конструктивизма". В программе фестиваля, организаторами которого выступили Московский музей современного искусства на Петровке, Венгерский культурный центр и ГЦСИ,— выставки, перформансы, а также конференция "Геометрия в зеркале искусств и науки". На центральной выставке фестиваля на Петровке "Интернациональный неоконструктивизм" побывала ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Художественное движение МАДИ (организаторы фестиваля предлагают русскую аббревиатуру ДАДИ: Движение--Абстракция--Дименция--Инвенция), продолжающее традиции геометрической абстракции начала XX века, было основано в 1946 году уругвайским художником Кармело Арденом Кином и получило довольно широкое распространение во всем мире: от Западной Европы до Японии. С особым энтузиазмом мадизм был воспринят в Венгрии: там в нем увидели развитие идей венгерского классика авангарда Ласло Мохой-Надя. К тому же в социалистической Венгрии, как и в Советском Союзе, абстракция еще была окружена героической аурой свободного искусства, противостоящего казенному соцреализму.
Впрочем, укоренилось движение МАДИ в Венгрии только в 1990-е годы — именно тогда и был создан Музей МАДИ, не имеющий собственного помещения, но зато обладающий обширным собранием произведений последователей МАДИ из всех стран мира. Именно это собрание и представлено на выставке в Музее современного искусства на Петровке. К произведениям мадистов из Франции, Бельгии, США, Венгрии и Японии в Москве, разумеется, добавились работы отечественных художников, например Вячеслава Колейчука, чьи кинетические объекты и сами уже стали классикой. На родине супрематизма идеи МАДИ просто не могли не быть встречены с энтузиазмом: после долгого периода "катакомбного" существования не только современного искусства, но и знания об историческом авангарде у нас и поныне есть немало авторов, полагающих, что Малевич и поныне "живее всех живых".
На выставке собраны в основном работы 1990-2000-х годов. Тем не менее на экспозиции лежит печать странного анахронизма: как-то странно наблюдать опусы современных художников, по-прежнему на полном серьезе раскладывающих на плоскости картины красные квадраты и черные круги в правоверном супрематистском духе, который, положа руку на сердце, был достоянием истории уже в том самом 1946 году, когда уже расцвел абстрактный экспрессионизм, после которого нефигуративному искусству суждено было пережить еще немало новых направлений и трансформаций.
Не то чтобы выставка из собрания Музея Мобиль МАДИ получилась уж совсем монотонной — здесь есть немало вещей остроумных, изобретательных, эффектных и отмеченных влиянием самых разных направлений: от оп-арта (как сделанные из прозрачного плексигласа объекты итальянца Ренато Мило, дополненные собственными тенями и бликами) до соц-арта (как, например, произведение венгра Аттилы Йолати, состоящее из свободно висящих в воздухе разноцветных деревянных пластин, напоминающих орденские планки). Участники выставки полагают, что язык абстракции поистине универсален. В МАДИ нашлось место визуальной поэзии. Как у француза Жозе Лаперера, предлагающего этакую поэтическую машину из набора разноцветных прозрачных листов с написанными на них отдельными словами и словосочетаниями, которые пользователь может на свое усмотрение совмещать и складывать в строки и стихотворения. И визуальной математике — как у нашего соотечественника Александра Панкина, представляющего картины--числовые квадраты.
Но несмотря на все претензии на универсальность и революционность, выставка "СупреМАДИзм" сегодня отдает этаким схоластическим академизмом — как любое искусство, пытающееся решить художественные задачи, поставленные (да и вполне разрешенные) предыдущими поколениями. Возможно, в другом, более связанном с художественной актуальностью контексте многие из представленных работ и не выглядели бы анахронично. Но в целом современные мадисты выглядят чем-то вроде кружка эсперантистов, для которых язык, некогда задуманный как всемирный, но не оправдавший этого своего предназначения, становится своего рода сектантским жаргоном, отделяющим их от остального мира.