Если брат оказался свят

24 мая президент России Владимир Путин в Минске встретился с президентом Белоруссии Александром Лукашенко. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников обращает внимание на то, что господин Лукашенко по-прежнему говорит о том, о чем Владимир Путин только думает. При этом вместе у них получается все лучше и лучше.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Владимир Путин прилетел в Минск в четверг вечером, после переговоров с королем Бахрейна (см. “Ъ” от 24 мая), без делегации, без журналистов – то есть поговорить без лишних свидетелей. На следующий день было запланировано много суеты: переговоры в узком, в расширенном, обед и т. д. Нет, не поговоришь.

Прямо в аэропорту они для начала и поговорили.

— Я ехал и думал: у нас такая традиция сложилась, что у нас всегда нет времени днем начать переговоры, мы до полуночи всегда,— пояснил господин Лукашенко.

— Это точно,— согласился российский президент, ибо спорить и в самом деле было не о чем.

— У вас сегодня тяжелый день, с королем Бахрейна тяжелые переговоры... — сочувственно произнес президент Белоруссии.— Непростые...

С чего он взял?

— Нет, приятные! — заверил коллегу Владимир Путин.

— Ну, слава Богу! Значит, друзей прибавилось! — с облегчением воскликнул президент Белоруссии, и снова невпопад.

Этот друг и так был лучше новых двух.

Они продолжили обмен публичными любезностями:

— Я вас приветствую на родной вам белорусской земле,— добавил господин Лукашенко.— Белорусский народ очень рад будет знать, что вы приехали к нам.

Радость предсказуема.

— После выборов это один из первых визитов, после Китайской Народной Республики — наших друзей. Мы обсудим наши отношения и в контексте с Китайской Народной Республикой.

— Председатель (КНР.— А. К.) вспоминал о вас добрым словом,— не мог уж не сказать президент России.

— Я думаю, Си Цзиньпин будет рад, что мы обсуждаем эти вопросы,— продолжил Александр Лукашенко.

Даже по обычным меркам патоки в эту ночь было на гостеприимной белорусской земле многовато.

— У меня есть очень интересное предложение по нашему региону и дальше туда, по Кавказскому региону,— рассказал господин Лукашенко,— мы очень серьезно обсуждали это недавно, во время визита в Азербайджан. Я думаю, что, как обычно, мы вопросы безопасности вынесем на первый план, а завтра обсудим экономические вопросы вместе с нашими коллегами из правительств.

То есть первое, про безопасность,— без свидетелей (для этого, что ли, и нужна ночная встреча?), второе, про экономику,— все на виду.

Как всегда, возникает мысль: что же они готовят? Зачем-то же они все-таки выкроили эту ночь для встречи. Это ведь надо было придумать и сделать: встретиться прямо в аэропорту, а самолет с делегацией послать на следующее утро. Это ведь необычно. Это зачем-то было нужно. Но зачем?

Может, кстати, и низачем. И в самом деле: чтобы спокойно обсудить всю эту неспокойную жизнь.

— У меня после переговоров с нашими арабскими друзьями была большая встреча с членами правительства,— отчитался президент России.

Еще одна новость, которой не было в публичном поле.

— Говорили,— продолжил Владимир Путин,— как раз о моем визите к вам (Надо же, все одно к одному.— А. К.). Практически по всем направлениям прошлись: по промышленной кооперации, по энергетике, по сельскому хозяйству, по вопросам безопасности. Наверное, полправительства было! Некоторые приедут и завтра будут участвовать в переговорах. А те, кого не будет здесь, передавали вам большой привет!

Да, такими отношения Владимира Путина и Александра Лукашенко, рискну сказать, до сих пор еще и не были. Теперь они уж точно понимают, что им никуда друг от друга не деться.

В минском Дворце независимости всегда повторяется примерно одна и та же процедура. Обязательно фотографирование на фоне длинной доски почета. А там есть на что посмотреть. Бережно хранятся почетные грамоты, выданные в разные советские годы Советом министров СССР, Центральным комитетом КПСС… Здесь висят два ордена Ленина, которыми награждена Белорусская ССР, орден Октябрьской революции… Почетные грамоты «За увеличение производства и заготовок зерна и других продуктов земледелия»… «За достижение наивысших результатов в социалистическом соревновании»… «За досрочное выполнение народно-хозяйственного плана»… 1956 год, 1973-й, 1976-й… Вот они, эти ордена… На таком фоне не стыдно пожать друг другу руки и перевыполнить какой-нибудь план.

Министры, прилетевшие в пятницу, ждали Владимира Путина и Александра Лукашенко во дворце до половины третьего: видимо, накануне президенты сидели долго и даже, быть может, и встретили рассвет.

Иногда министры выходили в туалет из-за закрытой двери, где ожидали своей участи, и оказывались было в объятиях журналистов.

По-прежнему, как и в Китае, неприступен был министр обороны Андрей Белоусов, и это вызывает уже некоторую оторопь. Если обороны, то не обязательно ведь неприступен.

Его предшественник Сергей Шойгу не был таким молчаливым. Да и не должен никакой министр, даже только что назначенный; даже (и тем более) тот, в ведомстве которого не первый день идут активные аресты, демонстративно терять дар речи при виде журналистов. В конце концов, это человек, от которого все чего-то столько времени ждут — и не дождутся. Нет, не такая у него работа.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Ничего не хочу сказать (а вернее, очень хочу), но вот первый вице-премьер Денис Мантуров и глава «Росатома» Алексей Лихачев, выйдя из зала ожидания, терпели же и отвечали на все вопросы до последнего, и никто из них не говорил, что им должно быть легко.

В какой-то момент, когда незамеченными продвинулись куда хотели их белорусские коллеги, из рации у человека рядом со мной поступила информация: «Президенты сейчас поедут с возложения, через десять минут будут у вас!» «Выводите писающих мальчиков!» — раздалась команда. Что ж, было сделано.

— Мне приятно, что Минск вам понравился и люди понравились,— говорил коллеге белорусский президент в начале переговоров в узком составе.

Состав и правда был узким: на одном диванчике возле Владимира Путина уместились пятеро российских переговорщиков: и вице-премьеры, и министры — обороны, энергетики, и помощники президента. Хорошо, что переводчики не требовались.

— Вы уже заметили опытным глазом кое-какие вещи, это приятно, особенно в отношении невоенных,— не удержался господин Лукашенко.

То есть российскому президенту, видимо, нравились минчане и минчанки на тротуарах.

— Вы сейчас сказали про город,— кивнул российский президент.— Действительно, я проехал, посмотрел: город в очень хорошем состоянии, красивый. Я хочу городские власти прежде всего с этим поздравить! Такая обстановка... Да и погода хорошая сегодня... Обстановка праздника!

Какой сегодня праздник, Владимир Путин не уточнил. Видимо, каждый приезд в Минск для него — уже праздник. А если солнечно и тепло — и вовсе неожиданный бонус.

На пресс-конференции белорусская журналистка спросила, как президенты оценивают учения по применению нестратегического ядерного оружия в Белоруссии (они как будто уже идут).

Александр Лукашенко объяснил, что сейчас на границе с Белоруссией стоят 90 тыс. военных НАТО и Украины.

— Удивительно, чё там делают американцы и немцы!.. На наших границах!.. Что касается учений... вот если ты автоматчик?.. Для чего тебе автомат? Нападать или защищаться?.. У нас нет желания нападать... — ответ Александра Лукашенко пока выглядел сумбурно, так сумбурно про ядерное оружие не надо бы.— Это смертоносное, опасное, с автоматом не сравнишь оружие —тренироваться надо!.. И ничего удивительного! Мы делаем все то же, что они делали до нас и делают теперь! Учат, обучают иностранных летчиков и так далее… американцы тренируют с носителями ядерного оружия…

Отвечая на вопрос, с кем вести переговоры на Украине и как относиться к легитимности украинского президента, Владимир Путин в точности повторил то, что говорил на пресс-конференции в Китае.

— Мы отдаем себе отчет в том, что легитимность действующего главы государства закончилась,— произнес, впрочем, Владимир Путин, и тут же стали говорить, что в глазах российского президента он нелегитимен.

Однако господин Путин произнес эту фразу только для того, чтобы подсказать господину Зеленскому, как ее продлить (при помощи положений Конституции Украины и ее Конституционного суда).

Нет, суть ничем не отличалась от того, что он говорил в Китае.

Но Александр Лукашенко добавил:

— Юридической чистоты здесь нет и быть не может!.. Все там задушено! Ни Конституционный суд, ни другие суды ничего сказать не могут!.. И все равно ни нынешний президент, ни будущий президент (Украины.— А. К.) решать эти большие вопросы не будут! Вы знаете, кто будет решать!! За океаном многое уже решено. То, что не решено, решат!..

Следующая фраза была решающей:

— Я для себя много анализировал и понял, что все бесполезно! — сообщил Александр Лукашенко.

Окончательно он разогрелся к ответу на вопрос о том, что случилось c президентом Ирана.

— Омерзительная позиция Соединенных Штатов привела к этому! — рассказал президент Белоруссии.— Эти негодяи не имели права вводить санкции против судов, самолетов, вертолетов, на которых перевозят людей!.. Они же запретили их и обслуживать!.. Они все верующие (на Западе.— А. К.)... А если верующие, пусть ждут! Он (взгляд и палец наверх.— А. К.) им пришлет ответку!.. Так себя не ведут в мире!

Александр Лукашенко и сейчас был весь в схватке.

— Я не мистик, но придет время… и ответят сполна… Они ведь запрещали обслуживать этот вертолет (американского производства. – А. К.)…

— Кстати, сопровождающие лица летели,— пожал плечами Владимир Путин.— На двух российских... вертолетах… и без всяких проблем...

Нет, не отказал себе в удовольствии.