«Проблема нашей индустрии в том, что мы живем в фиктивном мире»

После теракта в Crocus City Hall многие организаторы массовых мероприятий столкнулись с отменой или заморозкой своих событий, а также с требованиями по усилению безопасности. Об управлении рисками, взаимодействии с иностранными партнерами, развитии документального кино в России и поиске новых рекламодателей “Ъ” рассказал гендиректор одного из российских организаторов кинофестивалей («Пилот», «Короче», «Читка» и др.) Red Carpet Studio Антон Калинкин.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— В этом году Red Carpet Studio должна провести фестивали «Короче» и «Пилот». В связи с терактом в «Крокусе» как планируете усилить меры безопасности?

— Ситуация заставляет переосмыслить и проанализировать все, что связано с безопасностью. Мы в основном проводим региональные мероприятия. Находимся в тесном контакте с руководством регионов. Уже начали обсуждать все вопросы, связанные с проведением мероприятий. Понятно, что, если будет хоть малейшая угроза или предписание местных служб, конечно, будем переносить или отменять.

Мы считаем свои фестивали индустриально-деловыми мероприятиями, не чисто развлекательными. У нас всегда был строгий отбор посещения, нет возможности просто приобретать аккредитации, попадать на фестиваль. То есть нет случайных людей, аккредитация идет через административное модерирование.

— Что организаторы должны согласовывать с властями?

— Смотря что называть «согласованием». Мы, конечно, согласовываем количество людей, места проживания, гостиницы. Но мы не утверждаем, мы оповещаем и совместно решаем, как и где удобнее будет провести мероприятие. Это ведь связано еще и с жизнью региона, кроме безопасности. Мы не можем проводить мероприятие рядом с детской больницей — с точки зрения шума, логистики, изменения движения транспорта.

— Об отмене или о переносе в онлайн речи не идет?

— Пока не поступало таких предписаний, но мы мониторим ситуацию каждый день. Надо понимать, что мы говорим из нашего спектра про такие фестивали, как «Пилот» (сериалы, Ивановская область.— “Ъ”), Realist (Ярославль), «Короче» (Калининград), «Читка» (экранизации, Москва). В этом году еще Red Carpet Studio будет партнером фестиваля «Зеркало» (Иваново).

— Как сейчас российские организаторы кинофестивалей взаимодействуют с зарубежными партнерами?

— Мы находимся в переходном периоде. Понятно, что идет общение с рынками, с которыми мы раньше мало поддерживали связь. Из личного опыта — Red Carpet Studio приобретала права на берлинский фестиваль Webfest Berlin (в 2020 году.— “Ъ”), и это была большая тема про веб-сериалы. Сейчас он приостановлен, но я могу сказать, что 50% режиссеров и малых креативных групп, которые именно иностранные и принимали участие в этом фестивале, по-прежнему готовы сотрудничать. Просто сам факт проведения в Берлине фестиваля российской структуры на сегодняшний день не очень возможен.

Опыт этого года, который начался с фестивалем «Зеркало» (имеет статус международного.— “Ъ”): мы довольно успешно собираем и кинопрограмму, и жюри.

На точечном, человеческом уровне общение не прервалось. А вот на индустриально-зависимом — да.

Речь идет о больших мейджорах, компаниях или каких-то отдельных людях. Мы выстраиваем рынок с новыми партнерами. Приучить аудиторию к новому контенту непросто. Но я думаю, что сформируется база, на которую через какое-то время вернутся с новыми проектами те, кто сейчас пытается нас игнорировать.

— С партнерами из каких стран вы сотрудничаете?

— Можно взять список дружественных стран, как все поступают, и по нему пойти: Латинская Америка, Ближний Восток и т. д. Точечно остались контакты в Европе, всплывают какие-то персональные истории из Америки. Как мы знаем, кино — оно же без границ. Оно может быть на какое-то время приостановлено, а потом эти границы все равно сотрутся.

— Что происходит в итоге с Webfest Berlin?

— Он просто заморожен. Не считаю нужным переводить его в онлайн. Потому что это будет выглядеть просьбой поучаствовать, ощущением того, что мы готовы как-то «юлить», а с их стороны проявится странное снисхождение: «Ну ладно, онлайн поучаствуем». Моя принципиальная позиция — фестиваль должен быть таким, какой есть. Если его невозможно сейчас проводить, подождем.

— Планируются ли другие аналогичные сделки в ближайший год?

— Международные — пока нет. Надо разобраться с рынком здесь. Он перестраивается. Сейчас активно занимаемся созданием фестивального альянса. В него должны войти индустриальные, наши и партнерские фестивали. У альянса много задач: от поиска финансирования до формирования нового пула журналистов и молодых кинокритиков. Большой спектр вопросов ориентирован на развитие и помощь индустрии, а не просто зону развлечений, связанных с кино. Растет объем финансирования. Думаю, что за следующий год в социальной и киноиндустрии он увеличится на 30–40%. А когда растет индустрия, внутри появляется больше профессиональных вопросов, тем для обсуждения, поиска решений. Площадками служат наши фестивали.

Вообще считаю, что надо разобраться с вопросом, что такое фестиваль. Мы выступаем за то, что все фестивали индустриально важные имеют определенный набор критериев. Главный из них — должна быть постжизнь. То есть для чего люди вообще приезжают на это мероприятие. Мы против активной поддержки фестивалей, которые представляют собой просто выходные в регионах, когда показывают старое кино.

Все фестивали Red Carpet Studio и альянса — это только премьерные показы. Это принципиальная позиция, мы никогда не показываем постпродукцию, только эксклюзивную. С наших фестивалей начинается жизнь проектов. В индустриальных фестивалях есть экспертиза, есть подготовленный зритель, мнение профессионального жюри.

— Кого вы хотите видеть в альянсе?

— Мы ведем переговоры, сейчас не хотел бы называть. Но думаю, что будет не больше 15 нишевых фестивалей, закрывающих отдельные сегменты. Мы разрабатываем фестивальный рейтинг проектов. Как это будет работать: фильмы, сериалы, короткометражки, а также режиссеры и продюсеры, которые будут участвовать в фестивалях альянса, в зависимости от призов и признания получат некий объем баллов и рейтинга. Дальше мы будем пытаться договориться с финансирующими структурами, такими как Минкульт, Институт развития интернета, интернет-платформы. Например, люди, набравшие большое количество баллов на фестивалях альянса, смогут попадать в питчинг Минкульта, минуя предварительные этапы, или получить другие преференции.

— Будете тестировать фестивальный рейтинг на «Пилоте» или «Короче»?

— Думаем над этим. Но сначала нужно как минимум заявить альянс. Это важный инструмент и конфликт с другими фестивалями, потому что организаторы каждого из них будут говорить, что именно их мероприятие важно. Даже если участвующие режиссеры получили призы только за то, что приехали, а две актрисы с удовольствием сфотографировались с супругой губернатора и на этом фестиваль закончился.

Мы анализируем свои результаты. Возьмем прошлогодний «Короче»: 70% продукта, который был представлен, куплено онлайн-компаниями и кинотеатрами. Это хороший результат. Фестиваль Realist выполнил задачу по внедрению в индустрию формата веб-сериала. Причем за пять лет 30% всего, что было подано на фестивале, получило продолжение. Были куплены творческие сценарные группы или сами веб-сериалы — какие-то платформы их перерабатывали, какие-то показывали в оригинальном виде. На фестивале «Читка» (заморожен на четыре года, возобновлен в 2023 году.— “Ъ”) заключено 20–25% сделок, покупок книг для последующей экранизации.

— Многие организаторы, по нашей информации, принципиально не хотят запрашивать финансирование у Минкульта. Отмечаете ли вы такой тренд? По вашему мнению, с чем он связан?

— Одна из задач альянса как раз поиск финансирования. Основные рекламодатели, в их числе Samsung, CocaCola, Mercedes, ушли с нашего рынка. Они исторически поддерживали киноиндустрию, были заинтересованы в звездах, красных дорожках. Это была очень большая часть финансирования фестивалей. А до этого еще пандемия, в которой фестивали — единственная часть индустрии, которая не просила у государства денег. Прокатчиков, производителей, кинотеатры поддержали, а фестивали — нет.

Сегодня фестивали финансируются по некоему остаточному принципу. Я, безусловно, благодарен и Минкульту, и региональным властям, которые нас поддерживают, но этих денег физически не хватает. Поэтому альянс разрабатывает и ищет системы дополнительного финансирования. Например, даже если только 1% из средств финансирования индустрии, которые собираются выделять новые фонды, отчислялся бы на фестивали, нам бы легче и проще жилось.

— Почему вам должны давать деньги?

— Потому что мы — инструмент. Какие вопросы мы решаем? Вопросы компетенций и уровня продукта. Фестивали являются тем лакмусом, который определяет, что является качественным, смысловым, глубоким продуктом. Фестивали формируют будущие тренды: о чем должно быть кино, какой запрос у аудитории, кто должны быть героями индустрии завтра — актеры, режиссеры.

Самый главный вопрос, который решают фестивали,— это новые творческие силы. Потому что даже с увеличением бюджетов на производство число тех, кто может создавать контент, невелико. Они не размножаются, не растут, несмотря на огромное число образовательных программ. Получить свой статус и признание индустрией молодому режиссеру возможно только на фестивале, где жюри и профессионалы.

Сегодня средний возраст продюсеров, которые получают финансирование, составляет 46–48 лет. Я взял этих же продюсеров и посмотрел их средний возраст в первом проекте — 26–28 лет. Сейчас молодому продюсеру 26–28 лет невозможно получить самостоятельное финансирование. Четверть века назад рынок только формировался, все пробовали, всем давали возможность. Сейчас рынок устоялся, и единственный вариант получить деньги и доверие — фестивальная история.

— В 2022 году стало известно об отмене одного из мастодонтов кинофестивалей — «Кинотавра». Какой фестиваль можно назвать сейчас главной площадкой отечественного кино?

— Я считаю, что вопрос вообще не в фестивале. Какой он, как назывался. Вопрос в том, что индустрия становится более финансово емкой, появляется большое количество форматов. Так, десять лет назад о сериалах думали как о «мыле по ТВ». Сейчас это полноценная, отдельная, главная индустрия.

Поэтому сама форма фестиваля, объединяющего все, по идее, умерла. По одной простой причине — такой фестиваль не успевает погрузиться ни в какой отдельно взятый формат. Либо фестиваль должен выбрать основной формат, а все остальное придатки и развлечения для вечера каждого дня. Либо пришло время нишевых фестивалей.

Есть фестивали, которые занимаются только сериалами или только короткометражным и дебютным кино, только новыми формами, на грани пользовательского контента, только экранизациями литературы и кино. Сейчас время таких мероприятий.

Если кто-то будет делать аналог «Кинотавра», дай бог. Просто мне кажется, что с такого фестиваля все представители разных форматов чуть-чуть неудовлетворенными могут уехать.

Слишком много тем, вопросов и проблем.

— Согласно отчету J’son & Partners Consulting «Атлас рынка легальных видеосервисов России, итоги 2023 года», увеличение рынка обеспечили не только художественные, но и документальные проекты — их число выросло более чем вдвое, до 48. Как будет дальше развиваться направление? Появится ли отдельный индустриальный фестиваль? «Артдокфест» был закрыт по решению руководства в 2022 году.

— Я верю, что развитие документального направления — перспективная история. Первая причина — новая аудитория очень любит фоновое смотрение: либо короткий формат (Shorts, Reels), либо документальные истории. Вторая причина — это продукт, который сужает всю затратную часть, с точки зрения бюджета, но и актеров, сценаристов. При этом документальное кино дает точные ответы, предлагает решения каких-либо вопросов. Оно представляет собой соединение художественного жанра с информационным, образовательным.

С 2024 года в «Пилоте» появится программа документального кино, а в следующем году планируем большую секцию. Задумываемся и о показе документальных сериалов, не только кино.

— Участники рынка утверждают, что организаторы фестивалей отказываются от поддержки Минкультуры, чтобы не иметь обязанностей по конкурсной программе. Как поменялся контент на кинофестивалях? Есть ли контроль со стороны государства или самоцензура?

— Каждый фестиваль, который дистанцируется от Минкульта, имеет на это право. Если у фестиваля есть возможность себя финансировать и показывать любой контент — это опять же его право. Гарантировать, что кто-то заявит что-то в программе и оно не исчезнет, невозможно. Это связано не с оргкомитетом, а с теми, кто подает заявки на участие. Программные директора, отборщики смотрят на продукт. Административная задача фестивально-юридической группы — собрать все документы и понимать, что продукт имеет право быть на мероприятии. Туда же выходит прокатная история.

Человеческий фактор всегда присутствует. Программу мы в любом случае должны заявлять за две-три недели, документы все еще собираются за день до открытия фестиваля. Мы живем в государстве с его законами и правилами, которые вынуждены выполнять.

В этой концепции фестиваль, который показывает фильмы без прокатного удостоверения, не имеет смысла, потому что представляет кино, у которого нет будущего.

Еще один большой вопрос — профессиональные кинокритики, которых остались единицы. Одна из задач альянса — сформировать новый пул, который будет ответственно писать и анализировать. Значимость кино сегодня определяют пять Telegram-каналов, ничего не понимающие, иногда даже не приезжающие на фестиваль. И это катастрофическая ситуация, потому что нет анализа и его критериев, невозможно построить индустрию. Поэтому мы договорились об эксклюзивном партнерстве с издательством «Искусство кино». Будем поддерживать выпуск журнала в печатном формате, пока обсуждаем, сколько номеров будет выходить в год. Одна из главных задач — аккумулирование вокруг молодых журналистов, новых кинокритиков, пула нового мнения.

— Сколько инвестируете в перезапуск?

— Не могу сказать.

— Есть расхожее мнение, что только отсутствие западного контента позволило развиваться индустрии РФ. Вы согласны с этим?

— Отсутствие западного продукта, наверное, хорошо. Но отсутствие конкуренции — плохо. Проблема нашей индустрии в том, что мы живем в некоем фиктивном мире. Где все новые медиа скрывают друг от друга реальные цифры, просмотры, результаты того или иного продукта.

Если мы не выстроим систему внутренней конкуренции между продуктами, индустрия рано или поздно скатится и погибнет. Без конкуренции нет развития. Для этого необходим диалог, жесткий, но честный. Без него, не получая реальные исходные данные, невозможно построить созидательную конкуренцию.

Интервью взяла Юлия Юрасова