премьера опера
Во Врубелевском зале Третьяковской галереи завершился ежегодный музыкальный фестиваль виолончелиста и дирижера Александра Рудина. Закрытие фестиваля стало его кульминацией — в Москве в исполнении солистов музыкального театра Станиславского и рудинского оркестра Musica Viva прозвучала опера Василия Пашкевича "Несчастье от кареты" 1779 года создания, которую примерно с тех пор в Москве и не играли. Рассказывает ВАРЯ Ъ-ТУРОВА.
Не секрет, что реанимировать забытые или вовсе никому не знакомые шедевры Александр Рудин любит едва ли не больше, чем играть на виолончели или дирижировать. Есть во всей этой довольно, кстати, модной суматохе вокруг архивов, полуистлевших партитур и споров по поводу первенства исполнения какой-то азарт, сдержанному консерватору Александру Рудину вообще-то несвойственный, а потому особенно ему идущий.
"Несчастье от кареты" Василия Пашкевича входило в репертуар крепостного театра графа Шереметева, к которому Александр Рудин испытывает объяснимую благодарность: любовь графа к музыке послужила поводом для создания заметной коллекции нот, в которой господин Рудин регулярно отыскивает жемчужины. Надо сказать, что в шереметевский театр писали лучшие оперные композиторы того времени, в частности, француз Андре Эрнест Гретри, известный в России оперой "Петр Великий", и Евстигней Фомин, оперу "Орфей" которого недавно поставили в одном из московских театров.
Шереметевский театр был домашним, но, надо заметить, на редкость новаторским. Все, что там происходило, чуть позже стало тем, что сейчас принято называть официальной культурой — по высочайшему повелению императрицы Екатерины II "Российский театр нужно чтоб был не для одних комедий и трагедий, но и для опер". В 1783 году императрица уточнила: "Положено давать в год по одной или по две оперы серьезные и по две новые оперы комические". Если учесть, что по сравнению с оперой итальянской русская опера в это время только зарождалась, выходит, что развитие оперы было, как теперь говорят, одним из приоритетных направлений руководства страны. Это действительно так — в те годы в российских театрах было поставлено (а следовательно, и написано) около 70 опер — выходит забавное сравнение с нынешним временем, когда количество новых отечественных опер можно пересчитать на пальцах одной руки.
"Несчастье от кареты" было, судя по всему, первой оперой Василия Пашкевича, позже написавшего их в избытке, а одну — "Февей" — даже на либретто все той же поклонницы оперного искусства Екатерины II. Есть мнение, что именно с этого композитора русская опера началась, больше того, что он, собственно, и был первым русским композитором; тот факт, что Василий Пашкевич был иммигрантом-поляком и учеником знаменитого итальянца Винченцо Манфредини, никак тому не противоречит.
Сюжет "Несчастья" прост. Помещик Фирюлин мечтает купить французскую карету, намереваясь для этого продать в рекруты одного из крепостных — Лукьяна (Валерий Микицкий). Это совершенно не устраивает Анюту (Яна Иванилова), дочь крестьянина Трофима (Дмитрий Ульянов), состоящую с Лукьяном в романтических отношениях. Некоторое время все персонажи оперы мечутся в соответствии с жанром в панике и суматохе, затем наступает хеппи-энд. К счастью, исполнение давало возможность судить о музыке; оно было качественным, аккуратным и обаятельным, хотя несколько мешала гулкая акустика Врубелевского зала. Музыка оперы мила, весела, но не сказать чтобы шедевральна — как-никак для композитора это была лишь проба оперного пера. На фоне пасторальных и почти неотличимых друг от друга номеров "Несчастья" контрастной выглядела лишь ария Лукьяна "Того не может быть", каким-то вдруг романтическим надрывом и эмоциональностью предвосхитившая и Глинку, и все, что случилось в русской опере после него.