5 сентября в Москве состоялся день города, посвященный 180-летию Бородинской битвы. Был он довольно мил и подготовлен не без остроумия. Особенно удался парад на Красной площади солдат в мундирах 1812 года. Да и авиационный праздник в Тушине был неплох.
Однако наш корреспондент ИВАН ДЕНИСОВ, который был отправлен освещать праздник, был почему-то настроен несколько скептически. И это в какой-то степени отразилось на его отчете, который мы публикуем.
Праздник города начался банальным утром на краю банальной Красной площади. Под церковные песнопения специального хора "Осанна" за храмом Василия Блаженного шло лихорадочное построение добровольцев, переодетых в участников Отечественной войны 1812 года. Среди подразделений российской, французской, германской, шотландской и итальянской армий неординарностью лиц и оригинальностью формы отличались киргизы и башкирские казаки (последние, по утверждению казаков донских, в бою выделяются особой силы криком, но в данный момент помалкивали).
В 9.45 на службу в храм зашли члены царской фамилии, дворянин Голицын и не дворянин, но зато мэр Лужков. От остальных верующих подступы к храму были вроде бы блокированы охраной. Но неизвестный священник неожиданно подкатил ко входу инвалидную коляску со старушкой, которую называл дальней родственницей Романовых. Выйдя из храма, их высочества "родственницу" не признали.
Возвращаясь к машинам вдоль французских войск, Лужков обратил внимание Великой княгини на женщин в военном строю: "В Вашей, Ваше высочество, армии такого не было!". Проводив мэра и августейшую семью верноподданными взглядами, участники парада двинули на Манежную площадь, где прибывший с Ванкуверщины дворянин из рода Кутузовых Дмитрий Хорвард живописал публике ход Бородинской битвы. После чего с пафосом поздравил русских с их национальной принадлежностью.
Путь от Нового Арбата к Белому дому солдаты проделали уже с меньшим энтузиазмом на лицах. А тем временем над Манежной площадью и Триумфальной аркой летали воздушные шары с эмблемой водки "Смирнофф". В темных углах Манежной площади просветленно пели неумирающие фольклорные коллективы и артисты Мосдрамы. На центральной сцене Наталья Дурова патриотически рассказывала о говорящих животных, однако предъявленные ею публике звери (пудель, енот и медведь) почему-то молчали. Более разговорчивым оказался массовик-затейник возле кинотеатре "Ладога", где вместо обещанного книжного развала он предлагал собравшимся пуститься в танец маленьких утят.
В антракте народного гулянья был проведен аукцион 10 полуторакилограммовых тортов, специально заказанных на хлебозаводе #26 представителями управления культуры муниципального округа Северное Медведково. При стартовой цене в 100 рублей за 1 тысячу ушло кондитерское изделие "Стратосфера": его купил южанин, откровенно сказавший, что сладкого терпеть не может, но надо же было купить. Более мобильное мероприятие случилось на Тверской: официанты в бабочках, с подносами, нагруженными спиртным, истово бегали. Победителя ждали 35 тыс. рублей и поездка во Францию. Служители ресторанов перескакивали через оставленные гусарскими рысаками комки навоза со страстью Шейлока. Победил представитель ресторана "Москва".
Несколькими часами раньше в Тушине были продемонстрированы возможности американских и российских самолетов. За мастерством пилотов наблюдали поспевший и сюда Юрий Лужков, маршал Евгений Шапошников и представители иностранных посольств. На вопрос "Кто лучше летает?" Шапошников ответил прямо: "Американцы делают то, чего не делают наши, и наоборот".
Под рев турбин "голубых ангелов" Юрий Лужков предвкушал, казалось, самое внушительное событие дня: в 13.00 в Лужниках должен был состояться футбольный матч между сборными командами правительств Москвы и России. В 12.35 Лужков, как в Царские врата, прошел в двери дирекции стадиона, около которых его ожидал почему-то клоун Юрий Никулин в матросской шапочке с козырьком. В это время на стадионе Владимир Маркин пытался взбодрить скудных зрителей песнями времен форварда Эдуарда Стрельцова — несмотря на свободный вход, москвичи прошли мимо спортивного события. Трибуны оказались практически пустыми, потаращиться на регулярно бегающих по полю начальников никто не пожелал. Впрочем, необходимая матчу атмосфера была обеспечена искренним интересом родственников членов правительства и горсткой демократов: Николай Озеров скромно сидел в компании постоянно улыбающегося Зураба Соткилавы, а остряк Михаил Задорнов предпочел наблюдать матч из прохода. Для государственных мужей матч явился дополнительным поводом для всенародного проявления взаимного уважения: приобняв капитана россиян Геннадия Бурбулиса, главный тренер москвичей Гавриил Попов те же телодвижения распространил и на российского голкипера Владимира Мослаченко, еще и облобызав его. На 22-й минуте официальные лица, носившиеся по газону с энтузиазмом бальзаковских женщин, ахнув, игру прекратили — на беговую дорожку в сопровождении охраны вышел рослый тренер российской команды Борис Ельцин. Перед ним немедленно выстроились обе команды и с чувством прокричали что-то — громко, приветственно и неразборчиво.
В перерыве президент одарил болельщиков улыбкой и через барьер поздоровался за руку с защитником Белого дома, известным лесным колдуном и тусовщиком Иваном Кулебякиным. Длинноволосый колдун с голубицей Таней на плече внес в атмосферу праздника чересчур демократичную ноту обращениями типа: "Бурбулис, иди сюда, дай автограф". Госсекретарь спортивно напрягся и прошел мимо. Матч закончился со счетом 1:1. Голы забили: от Москвы — гендиректор АО "Лужники" Владимир Алешин, от России — завсектором культуры аппарата правительства Игорь Шабдурасулов.
Вечером жители города по желанию отмечали праздник в частном порядке.