Ошибка с выжившим

В прокат выходит как бы постапокалиптический фильм как бы ужасов «Судная ночь в Аркадии» (Arcadian), поставленный Бенжамином Брюэром. Михаилу Трофименкову за полтора часа не удалось ни понять, ни даже разглядеть, что там творится на экране.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Когда смотришь «Судную ночь в Аркадии», воображение услужливо подсказывает сюжет бурлеска в духе «Продюсеров» или «Немого кино» Мела Брукса. То есть фильмов о чокнутых жуликах, которые подкатываются к продюсерам со столь невменяемыми предложениями, что отказать им никто не в силах.

Так и тут. Представьте, что режиссер Брюэр и сценарист Майкл Найлон приходят к продюсеру с предложением снять фильм о конце света. «Отлично,— говорит продюсер,— а кто свет-то выключил?» «Ну,— говорят соавторы,— ни герои, ни мы сами толком не знаем. То ли какой-то сиреневый туман над морем проплывает, почти все люди его наглотались и сдохли. То ли какие-то жучки всех перекусали. Ну, в общем, чего-то случилось, выключили и выключили».

«Отличная остроумная идея,— соглашается продюсер.— А как вы этот конец света снимать собираетесь?» — «Ну, как — там, на заднем плане, будет что-то дымиться, а на переднем что-то будет хрустеть под ногами одного из немногих выживших».

Отлично, отлично. А кто, собственно говоря, этот выживший? И тут Брюэр и Найлон выкладывают свою козырную карту. Кто-кто? Николас Кейдж в кожаном пальто. И вот уже Пол (Кейдж) хрустит обломками цивилизации, спасая из-под ее руин двух грудничков — Томаса (Максвелл Дженкинс) и Джозефа (Джейден Мартелл).

И на это возразить продюсеру уже совсем нечего. Поскольку Николас Кейдж, если не со времен «Диких сердцем» Дэвида Линча, то уж всяко за четверть века не сыгравший ни в одном более или менее пристойном фильме, сам по себе ходячий апокалипсис актерского ремесла. Удивительный человек с неизменным выражением лица жертвы, которую то ли ниндзя, то ли рептилоиды подвергли зверской пытке — связали ему шнурки кроссовок, а он никак не сообразит, почему вечно спотыкается да падает.

Что дальше? Дальше проходит пятнадцать лет постапокалиптического бытия. Немногие выжившие живут на фермах и ждут явления неких «героев из-за холмов». Умничка Джозеф разыгрывает легендарные шахматные партии Михаила Таля — это, конечно, очень лестно отечественному самолюбию, но откуда, черт возьми, он вообще узнал о Тале в этом страшном новом мире.

Папа тем временем покуривает сигары. А когда Пол попадает в беду, соседи отказываются поделиться дефицитными антибиотиками, да еще и дробовиком угрожают. Питаются при этом все весьма благополучно. И даже развалюху-автомобиль, обнаруженный в сарае, заводят с пол-оборота. «Реле переключил, вот и все дела»,— объясняет один из героев. Что бы это значило? Не иначе как разграбили тайные склады НАТО, где запасов жратвы, курева, бухла, бензина и патронов было запасено на полвека вперед.

Вопрос о бытовых подробностях мира, пятнадцать лет как пережившего конец света, конечно, сугубо риторического свойства. Но при всем уважении к сценарно-режиссерскому произволу хочется хоть какой-то логики в построенной авторами вселенной.

Овец на тех натовских складах уж точно не хранилось. Тем не менее наши жертвы конца света их благополучно разводят. И это при том, что вокруг их фермерских хозяйств все сужают да сужают круги некие «они». Страшные существа, мохнатые, зубастые, огнедышащие и столь быстро мелькающие на экране, что разобрать их подлинную сущность невозможно. Проще всего и логичнее предположить, что эти твари — завалявшиеся на складах пробные куклы со съемок «Чужого» или «Парка юрского периода».

Почему же они овец не поели, прежде чем совершить подкопы под дома выживальщиков и ухайдакать старшее поколение экранных персонажей? Может быть, они исповедуют некую рептилоидную религию, в соответствии с которой баранину есть нельзя. Или просто не умеют свежевать овец. Или они сами овцы, под покровом ночи преобращающиеся в монстров.

Короче говоря, описать «Судную ночь Аркадии», используя более или менее определенные термины, невозможно. Все здесь происходит «почему-то». По экрану бродят «кто-то», которые пострадали от «чего-то». В общем, все «как-то вот так». Этот мем давно уже резюмирует пародийное представление о том, как режиссер на съемочной площадке дает указания актерам. Но в столь полной мере, как в «Судной ночи в Аркадии», он, кажется, давно не воплощался.