Гастроли гения
На сцене Национального театра им. Ивана Франко литовский театр "Мено Фортас" покажет заключительную часть шекспировской трилогии выдающегося режиссера Эймунтаса Някрошюса — "Отелло". Приглашает СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВ.
В прошлом году киевляне уже видели поставленных Эймунтасом Някрошюсом "Гамлета" и "Макбета". "Отелло" устроители гастролей (они, как и раньше, проводятся в рамках проекта "Театральные сезоны STOLETOV") привезти тогда не смогли, хотя и собирались: шекспировский цикл знаменитого литовца, безусловно, претендует на целостное художественное высказывание, но принцип работы его театра "Мено Фортас", не предполагающий содержание постоянной труппы, иной раз порождает непредвиденные каверзы.
Главные исполнители "Отелло" прошлой весной были заняты собственными планами: актер Владас Багдонас репетировал в Польше, балерина Эгле Шпокайте, играющая Дездемону, словно подтверждая восторженные отзывы о себе Майи Плисецкой, покоряла публику в мировом турне. Теперь театральный праздник продолжается. Вот только нужно обязательно знать, что праздник этот особый: он без знамен и фейерверков, но требует от зрителя терпения, выносливости и искреннего душевного соучастия.
Действительно, уже много лет Някрошюса называют в мире не иначе как "сумрачный литовский гений". И это редкий сегодня случай, когда последнее слово в такой характеристике не только никак не коробит, но принимается как единственно возможное. Оно и понятно. Просто Эймунтас Някрошюс действительно гений. Его спектакли уже сегодня признаны классикой и включены в антологию мирового искусства благодаря своей беспрецедентной мощи и оригинальности. Он, мучительно долго репетируя и регулярно шокируя журналистов заявлениями о том, что вполне мог бы обойтись без театра, которым и стал заниматься почти случайно, поступив в институт, чтобы не загреметь в армию, и правда создает абсолютно штучные сценические полотна. Коллеги часто подворовывают у него метафоры и мизансцены, но никому еще не удавалось и, по-видимому, никогда не удастся скопировать его стиль и совершенно парадоксальную систему театрального мышления.
Някрошюс именно сочиняет спектакли, как композитор сочиняет сложнейшие партитуры. Гениальность же его состоит, в частности, в том, что исходным материалом для этих грандиозных творений являются простейшие природные элементы — огонь, дерево, лед, железо, человеческое тело. Иногда кажется, что любую вещь он может заставить исполнять в своих спектаклях новую роль, выудить из любого предмета новый смысл и значение. Потому-то его эпические, многочасовые спектакли ("Отелло", кстати, тоже длится около пяти часов) держат зал в постоянном напряжении и обладают гипнотическим воздействием.
Потому-то в Москве и Питере, где Някрошюс считается непререкаемым авторитетом, стремясь попасть на его спектакли, молодые зрители выламывают двери (это не художественное преувеличение, а достоверный факт), а многие престижные европейские фестивали включают его новые работы в свои программы, едва только заслышав о том, что режиссер приступает к репетициям. И потому театралы, видевшие его спектакли, приходят на них снова и снова, чтобы еще хотя бы раз ощутить на себе воздействие необъяснимой и всеохватывающей магии някрошюсовского театра, чтобы подивиться неистощимой фантазии литовского режиссера и стихийному пониманию им самых потаенных глубин человеческой психики и бытия.
Зрители, сполна почувствовавшие силу этого режиссерского гения на "Гамлете" и "Макбете", не будут разочарованы и увидев "Отелло" — спектакль, принадлежащий к самым совершенным творениям Някрошюса. Хрестоматийный шекспировский сюжет о венецианском генерале-мавре, задушившем в приступе ревности свою юную жену, режиссер рассказывает как историю о хрупкости любви и неминуемо настигающем ее роке. Герои переживают ее на фоне водной стихии, среди корабельных снастей, брызг морских волн, суровой подлинности военного быта и, конечно же, среди наповал разящих някрошюсовских метафор. С любого спектакля Някрошюса зритель непременно уносит хотя бы одну незабываемую сцену. Есть такая и в "Отелло": вальс героев — триумф их любви, обрывающийся смертью.
Национальный академический драматический театр им. Ивана Франко, площадь И. Франко, 3, 2795921, 7, 8 (19.00)