концерт классика
В Большом зале консерватории за пульт Национального филармонического оркестра России (НФОР) встал финский дирижер Юкка Пекка Сарасте. Рассказывает ВАРЯ Ъ-ТУРОВА.
Практически любой приглашенный дирижер, музицирующий вместе с НФОРом,— это мощный информационный повод. Так уж сложилось — НФОР, появившийся на свет три года назад в результате скандала Владимира Спивакова с руководством Российского национального оркестра, не пожелавшим продлить с дирижером контракт, до сих пор остается этакой темной лошадкой. Нет, на сцене оркестр появляется едва ли не чаще всех остальных; ассортимент заезжих звезд, выступавших вместе с оркестром, весьма внушителен — тут и Кири Те Канава, и Джесси Норман, и Джон Лилл, и Пласидо Доминго, и многие другие; c программами тоже все вроде неплохо. Но при всем этом у оркестра так и не появилось собственной концепции и стиля. Это тем обиднее, что музыканты в оркестре сидят самые что ни на есть уважаемые, возьмись за них какая-нибудь мировая звезда дирижирования — глядишь, и возникла бы в Москве наконец конкуренция нашему главному оркестру — все тому же Российскому национальному.
Оттого-то и интригует каждое новое для НФОРа имя. Юкка Пекка Сарасте человек новый не только для НФОРа, но и для Москвы, здесь он прежде не был, хотя его детище камерный оркестр Avanti! привозил к себе на фестиваль Александр Рудин. У нас так сложилось, что французов обычно зовут играть французскую музыку, немцев — немецкую, а финнов — Яна Сибелиуса. Но в этот раз господин Сарасте приехал дирижировать концертом в рамках цикла "Музыка 'Русских сезонов' Сергея Дягилева". Программа концерта к "Русским сезонам" имела самое непосредственное отношение — балеты "Песнь соловья" и "Аполлон Мусагет" Игоря Стравинского с декорациями в том числе и Анри Матисса парижская публика обожала. А "Веселые проказы Тиля Уленшпигеля" сюда прекрасно вписываются, поскольку были последней режиссерской работой главного героя "Русских сезонов" — Вацлава Нижинского.
Всю эту разную по форме, сути, настроению и образу музыку Юкка Пекка Сарасте, видимо, пытался свести к некоему среднему арифметическому. Как чаевые в некоторых ресторанах, складываемые в одну копилку и в конце месяца распределяемые между всеми официантами поровну, так и музыкальные эмоции распределялись строго по-честному — сюда вот столечко и сюда столько же. Вне зависимости от потребностей в этих эмоциях самой исполняемой музыки. В то же время господину Сарасте невозможно было отказать в профессионализме, четкости, ясности и определенной силе, благодаря которой оркестр звучал собранно и уверенно. Но не хватало "Соловью" тающей томности гармоний, "Аполлону" — античной грациозности, а "Тилю" — веселых проказ.
Публика, еле заполнившая треть зала, скучала и позевывала. Ровно до того момента, пока дирижер не закончил программу и не объявил бис — "Грустный вальс" Сибелиуса. На секунду показалось, что сейчас все просто-таки кинутся к выходу — музыку главного финского композитора захватывающей не назовешь. Но тут-то и случилось наконец, хоть и всего лишь на пару минут, то, чего ждут от НФОРа три года. Юкка Пекка Сарасте выложился процентов на двести, оркестр внял — результатом стал самый пронзительный, трогательный и нежный вальс сезона. Не так уж много, если учесть количество надежд. И не так уж мало, если учесть, как редко эти надежды оправдывались.