Два достойных образца буржуазного "папиного кино", среднестатистического французского криминального фильма, которым придает неумышленный драматизм немногословная значительность Жана Габена в роли комиссара Мегрэ. Но в них, в отличие от других "папиных" фильмов, чувствуется все-таки воздух эпохи: главный герой фильмов — Париж, специфика того или иного квартала определяет дух фильма. В "Мегрэ расставляет сети" Жана Деланнуа Мегрэ выслеживает убийцу молодых женщин, орудующего в старых кварталах около площади Вогезов. Прекрасно ориентируясь в топографии района, убийца буквально растворяется в ночных переулках, а мирные обыватели хранят в своих "шкафах" зловещие "скелеты". "Мегрэ и гангстеры" туповатого ремесленника Жиля Гранжье — попытка скрестить обжитой, уютный, несмотря на все совершающиеся в нем преступления, Париж комиссара Мегрэ с жестокой и динамичной вселенной американского нуара. Преступники здесь — не порождение знакомого Мегрэ до кончиков ногтей быта, а чужая, вторгшаяся извне сила, чуть ли не агрессоры: в фильме можно при желании усмотреть примитивный антиамериканизм. Недаром действие начинается с покушения, совершенного в районе Северного вокзала, образчика новой, технологичной архитектуры. Американские гангстеры-гастролеры стреляют из автомобиля в человека прямо на улице, затем похищают раненого. Чуть ли не впервые следствие приводит Мегрэ не в кабачки и притоны Монмартра, а в американское посольство, где сотрудник ФБР настойчиво рекомендует ему не лезть в дела, на которых другие, не ровня пахнущему супом парижанину, обломали себе зубы. И чуть ли не впервые сам комиссар становится дичью, на которую объявлена охота. Погоня гангстеров за ним в крытом рынке, убийство в гараже кажутся заимствованными из голливудских фильмов, снятых лет за пятнадцать до "Мегрэ и гангстеров".
"Домино" (Domino, 2005)
Домино Харви, манекенщица, ставшая от скуки охотницей за головами беглых преступников, прокляла, перед тем как умереть от передозняка, режиссера Тони Скотта, снявшего о ней фильм, не по кинематографическим причинам. Но ее проклятие — неплохая рецензия на этот невнятный, шумный опус. В предыдущем фильме Скотта "Гнев" нервное, словно порченое изображение идеально рифмовалось с мрачной историей приносящего себя в жертву телохранителя. В "Домино" Скотт решил радикализировать такую манеру: в результате возникает впечатление, что фильм снимал на камеру, вмонтированную в мобильный телефон, нетрезвый оператор. Команда, в которую вошла Домино, становится коллективным героем телешоу Beverly Hills 90210, грань между инсценировкой и реальными, рискованными операциями стирается. Но глубокая мысль, что телевидение продюсирует реальное насилие, устарела лет на пятнадцать, после "Прирожденных убийц" Оливера Стоуна любые экзерсисы на эту тему отдают спекуляцией. Подвело Скотта и желание приобщиться к голливудской, тоже не первой свежести, моде сочинять интриги в духе "Обычных подозреваемых", смысл которых меняется ежеминутно. Понятно, что Домино с напарниками попала в ловушку, расставленную хитрюгами-злодеями, притворившимися жертвами, но детали заговора тонут в визуальной истерике.