Сжижение в окружении
Как СПГ-индустрия РФ будет выживать в условиях санкций
Введение последних санкций США в отношении российской СПГ-отрасли создало угрозу для достижения целей правительства РФ по выпуску 100 млн тонн СПГ к 2030 году. Для решения задачи в нынешних условиях производителям предстоит справляться не только с технологическими проблемами, но и найти новых покупателей, танкеры и выстроить новые логистические схемы.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Новая волна санкций США, направленная на точечное блокирование российских СПГ-проектов, поставила под вопрос достижение цели правительства по выпуску 100 млн тонн СПГ к 2030 году. В 2022 году, после потери доступа к западным технологиям и оборудованию, власти РФ уже снижали прогноз производства СПГ к 2035 году со 140 млн до 80–120 млн тонн. В течение двух последующих лет России, казалось бы, удалось частично преодолеть технологические ограничения, но со стороны США последовал более жесткий виток санкций.
На этот раз в SDN List были внесены конкретные проекты, что разрушило или крайне осложнило реализацию контрактов на поставку газа и фрахт газовозов. Так, санкции в отношении завода НОВАТЭКа «Арктик СПГ-2», где уже в начале этого года должна была заработать первая линия сжижения на 6,6 млн тонн, уничтожили прежнюю логистическую схему проекта, предусматривающую перевалку СПГ на суда—плавучие хранилища в Мурманске и на Камчатке. Под санкции попали оператор проекта будущего завода в Усть-Луге «Русхимальянс» и якутский проект Альберта Авдоляна «Глобалтэк». С большой долей вероятности такие же ограничения будут введены на все будущие СПГ-проекты.
Главное — построить, а там разберемся
Несмотря на то что российские производители на данный момент остались без долгосрочных контрактов, флота и привычных возможностей оплаты за поставленный газ, власти РФ сохраняют намерение выйти на производство 100 млн тонн СПГ к 2030 году при текущем производстве около 33 млн тонн. «По итогам 2023 года доля России на глобальном рынке сжиженного природного газа составила около 8%, в дальнейшем эту цифру планируется увеличить до 20%. Сейчас активно реализуются проекты, которые позволят осуществить эти цели»,— заявили “Ъ” в Минэнерго.
Опрошенные “Ъ” источники в правительстве считают, что проекты будут строиться и поводов для их заморозки, существенной сдвижки сроков или пересмотра параметров программы развития СПГ нет.
«Есть четкое понимание, как преодолеть технологические санкции, мы это видим на примере первой линии "Арктик СПГ-2" НОВАТЭКа: они собрались и сделали, несмотря на санкции. Вторую линию тоже построят, главный провал — в строительстве газовозов»,— говорит один из собеседников “Ъ” в правительстве.
«Будут задержки, но, когда ситуация с Украиной наладится, эти мощности уже построят и они окажутся востребованы на рынке»,— полагает чиновник в сфере ТЭКа. По его мнению, даже если после окончания военных действий на Украине санкции с СПГ-проектов не снимут, у России «всегда остается доступ к рынку Азии».
Вместе с тем собеседники “Ъ”, которые участвуют в СПГ-проектах со стороны бизнеса, считают, что поводов для оптимизма мало.
«В первую очередь стала очевидна уязвимость российского флота СПГ-танкеров, из-за чего "Арктик СПГ-2" до сих пор не может приступить к отгрузкам. Кроме того, необходимо создание новых цепочек поставок и платежных маршрутов, независимых от западных стран. Только после решения этих проблем можно будет говорить о перспективах последующих СПГ-проектов в России, таких как "Мурманский СПГ", "Балтийский СПГ", "Обский СПГ" и другие»,— поясняет один из участников рынка.
По словам трейдеров, сейчас даже китайские и индийские крупные покупатели не готовы брать грузы с санкционных проектов, поскольку опасаются вторичных ограничений. Вероятно, первое время новым российским проектам придется продавать СПГ на споте с большим дисконтом. Альтернативой является создание со стороны покупателей специальных импортеров для работы с российскими грузами, что опять-таки подразумевает дисконт.
«Разумеется, появление адресных западных санкций в отношении строящихся СПГ-заводов осложняет достижение цели в 100 млн тонн к 2030 году, но, как говорится, чем сложнее задача, тем интереснее ее решать»,— считает Мария Белова из «Имплемента», подчеркивая, что пока никто из отраслевых игроков не заявил об отказе от проработки СПГ-проектов. Независимый эксперт Александр Собко ожидает, что к 2030 году, вероятнее всего, будут введены «Арктик СПГ-2», «Балтийский СПГ» и «Мурманский СПГ», что даст экспорт на уровне 85 млн тонн.
Споткнулись на финише
Для лидера российской СПГ-индустрии НОВАТЭКа введение последнего пакета санкций США, распространившегося на строящийся «Арктик СПГ-2», стало шоком. Сейчас компания мобилизовала все ресурсы, чтобы начать отгрузки с завершенной первой линии проекта при полном отсутствии танкерного флота, говорят собеседники “Ъ” на рынке. Иностранные акционеры «Арктик СПГ-2» (TotalEnergies, CNOOC, CNPC, японский консорциум Mitsui и Jogmeg) и покупатели по долгосрочным контрактам исключают любое взаимодействие с проектом, и пока у НОВАТЭКа нет сценария, как дальше работать на рынке.
Вместе с тем, утверждают собеседники “Ъ”, планы по строительству второй линии «Арктик СПГ-2» сохраняются. В конце февраля в Мурманск прибыла последняя партия технологических модулей для ее строительства из Китая, там же законтрактовано все основное оборудование для СПГ-процесса.
О судьбе других перспективных проектов компании (см. инфографику) пока говорить сложно. Обязательное инвестрешение о строительстве следующих проектов — «Обского СПГ» и «Мурманского СПГ» — НОВАТЭК планировал принять в 2024 году.
Источники “Ъ” в правительстве считают, что наибольшие шансы на реализацию имеет «Мурманский СПГ».
Развитие СПГ остается основным фокусом бизнеса НОВАТЭКа: ввод «Ямал СПГ» почти удвоил выручку компании, и там рассчитывали на сопоставимый эффект от следующих проектов. По мнению Александра Собко, НОВАТЭК «остается компанией роста», однако темпы реализации новых проектов могут оказаться ниже, а «время, за которое компания добьется заявленных результатов,— важный фактор при оценке». «Даже если мы увидим кратный рост выручки, не факт, что пропорциональным образом вырастут и прибыли»,— полагает он.
«"Мурманский СПГ" — это во многом ответ на технологические сложности, с которыми столкнулся НОВАТЭК после начала СВО,— отмечает Мария Белова.— Оптимизация с позиции логистики и технологий плюс новый для России кейс строительства завода под удаленную от СПГ-завода ресурсную базу. Компания ищет решения, и это позитивный сигнал». В НОВАТЭКе на запрос “Ъ” об актуальном статусе проектов не ответили.
В стадии строительства находится и проект «Русхимальянса» (СП «Газпрома» и «Русгаздобычи») на Балтике, речи о его заморозке нет, говорят источники “Ъ” в правительстве и близкие к «Газпрому».
При этом они допускают сдвиг сроков. Проект уже определился с источниками финансирования, но не заключил ни одного долгосрочного контракта на продажу СПГ. Кроме того, не ясно, где компания будет строить танкеры. Потребность в них замглавы Минпромторга Виктор Евтухов оценивал в 20 штук.
Неизвестен также поставщик газовых турбин для балтийского проекта. Собеседники “Ъ” сообщали, что компания рассматривает возможность установки на линиях сжижения газовых турбин ГТД-110М производства ОДК (входит в «Ростех»), но контракт пока не заключен. В «Ростехе» “Ъ” сообщили, что ГТД-110М вызывает интерес у ряда потенциальных партнеров. «Переговоры ведутся, о результатах расскажем позже»,— сказали там. В «Газпроме» от комментариев отказались.
В последний пул санкций США также попало входящее в «А-Проперти» Альберта Авдоляна ООО «Глобалтэк», отвечающее за проект строительства СПГ-завода на берегу Охотского моря на базе месторождений Якутии. Проект имеет преимущество в расположении ближе к азиатским рынкам, что требует меньшего флота газовозов. Однако он находился на ранней стадии и требует строительства дорогой трубопроводной инфраструктуры. При этом Альберт Авдолян в последний год сосредоточился на инвестициях в Эльгинский угольный кластер и распродает менее приоритетные проекты (см. “Ъ” от 21 февраля).
А судны кто
Исходя из того, что на вывоз 1 млн тонн СПГ в год из России в Азию требуется в среднем один танкер, всем планируемым в РФ до 2030 года СПГ-проектам потребуется до 100 танкеров. Из них законтрактован только 21 танкер повышенного ледового класса Arc7 для «Арктик СПГ-2»: шесть — на южнокорейской верфи Hanwha Ocean, 15 — на судоверфи «Звезда» (попала в SDN List, управляется «Роснефтью», «Роснефтегазом» и Газпромбанком). Как писал “Ъ” 28 февраля, три танкера на Hanwha уже построены, еще один скоро будет готов, строительство остальных задерживается (см. инфографику). Вместе с тем из-за санкций в отношении «Арктик СПГ-2» верфь и судовладельцы вряд ли смогут передать их НОВАТЭКу.
Ситуация с ходом строительства Arc7 на «Звезде» не ясна. Официально сообщалось, что три танкера спущены на воду, но это не означает завершения их строительства. По оценкам источников “Ъ”, НОВАТЭК в текущем году вряд ли получит танкеры со «Звезды». По словам главы консультационного центра «Гекон» Михаила Григорьева, неизвестно, для какого количества танкеров Arc-7 на «Звезде» было предоставлено криогенное оборудование. В январе 2023 года GTT (поставщик морских резервуаров для СПГ), уходя из России, говорил о двух судах, в таком случае технологическое оснащение остальных газовозов может отсутствовать. Не менее важно нарушение взаимоотношений ДЦСС «Звезда» с корейскими крупноузловыми поставщиками, также проблема в отсутствии двигателей и движителей (азиподов) для судов, добавляет он.
В Минпромторге и «Роснефти» на запрос “Ъ” не ответили.
Нет ясности, где будут строиться танкеры для остальных перспективных СПГ-заводов, так как после последнего пакета санкций США ключевым верфям, расположенным в Южной Корее, Китае и Японии, сложно работать с российскими клиентами.
«Русхимальянс», по данным “Ъ”, обсуждал строительство газовозов с китайскими верфями, но твердый контракт заключен не был.
По мнению Виктора Катоны из Kpler, корейские и японские верфи впредь будут «вне поля зрения российских компаний». «В то же время китайские верфи точно не закроются перед российскими контрактами, особенно учитывая, что для них идея переманить тот же НОВАТЭК от корейских судостроителей — это новый масштаб бизнеса»,— считает эксперт. Господин Катона уточняет, что на постройку газовозов сейчас стоит очередь: у корейских верфей заказы идут уже на 2028–2029 годы, китайские предприятия «еще могут втиснуть одно или два судна в 2026–2027 годах». Рынок строительства газовозов перегрет, полагает он: портфель заказов верфей составляет порядка 340–350 судов при том, что текущий флот газовозов в мире — 793 штуки.
В этой ситуации России могла бы потребоваться еще одна верфь для строительства СПГ-танкеров, однако кто может этим заняться, непонятно. По данным “Ъ”, ОСК, которая под руководством ВТБ сейчас разрабатывает новую стратегию развития, не собирается включать в нее новую крупнотоннажную верфь. «Никто на российском рынке не хочет конкурировать со "Звездой"»,— подчеркивает собеседник “Ъ” среди судостроителей. Сложность задачи в том, чтобы создать серию относительно дешевых — стоимостью менее $300 млн — и надежных танкеров, говорит другой источник “Ъ” в отрасли.
Чрезмерная загрузка «Звезды» негативно сказывается на сроках сдачи судов, а необходимость крупнотоннажной верфи, в том числе и для строительства газовозов, крайне актуальна, подчеркивает Михаил Григорьев. Но для этого, по его мнению, необходимо развитие собственных компетенций в проектировании и крупнотоннажном судостроении, что представляет собой. «задачу не ближайших лет, а следующих десятилетий».
Почему Россия не Иран
У США уже был успешный опыт остановки СПГ-индустрии в отдельно взятой стране. Иран, обладающий вторыми по величине запасами газа в мире, планировал построить три СПГ-завода: Pars LNG на 10 млн тонн СПГ в год с Total, Persian LNG мощностью 16,2 млн тонн в год с Shell, а также Iran LNG мощностью 10,8 млн тонн в год. Введение санкций из-за ядерной программы остановило эти проекты к концу 2000-х годов, и возобновить их с тех пор не удалось, несмотря на то что у Тегерана на тот момент были работающие газовые турбины Mapna.
Однако, уточняет Мария Белова, у оказавшихся под санкциями СПГ-индустрий России и Ирана разные стартовые позиции «В РФ на момент введения технологических ограничений уже функционировало два крупнотоннажных завода по сжижению и еще несколько находилось на стадии строительства, чего нельзя сказать об Иране».
Геополитические ограничения для крупных сырьевых экспортеров — это всегда палка о двух концах: с одной стороны, этот рост капзатрат, сроков реализации и падение доходности проектов, с другой — сигнал потребителям, что в среднесрочной перспективе предложения будет меньше, говорит независимый аналитик Борис Синицын. «Это приводит к скачку цен и может нивелировать часть удорожания проектов с точки зрения доходности. Примеров за последние два года достаточно — нефть, никель, алюминий, уран, палладий»,— добавляет он.
Что касается СПГ, уточняет Борис Синицын, то новые рынки сбыта растут быстрее старых и, скорее всего, будут доступны для российских поставок: дополнительный спрос Индии и Китая на СПГ к началу следующего десятилетия превышает потенциальный дополнительный объем из РФ. При этом на рынках развитых стран может образоваться вакуум, который тоже нужно будет кому-то заполнять (не РФ). В любом случае, считает аналитик, экспорт части природного газа в жидком виде — это «составляющая суверенитета страны, необходимая для быстрой перестройки экспорта, подобной той, что произошла в 2022 году».