DVD с Михаилом Трофименковым

"Джо Кидд" (Joe Kidd, 1972)

Печальное зрелище: старый режиссер, строгий классик, вдруг решает "соответствовать" и заигрывает с модой. Джон Старджес (1911-1993), хранитель традиций, сорвался на закате карьеры в "модернизм". Его фильмы — формулы вестерна, архетипы: не только "Великолепная семерка" (1960), но и мало известные в России "Перестрелка в О`кей Коррале" (1957), "Закон и Джейк Уэйд" (1958), "Последний поезд на Ган-Хилл" (1959). Но в середине 1960-х годов стараниями гениального Серджо Леоне и стада ремесленников место вестерна занял спагетти-вестерн, место благородного героя с моральными принципами — вооруженный до зубов Арлекин, слуга двух господ, циник и вольный стрелок с лицом Клинта Иствуда. Старджес не выдержал искуса изготовить псевдоитальянское блюдо, но переборщил с приправами. Все вроде бы совсем как у Леоне. Молчаливый, элегантно прихлебывающий виски из серебряной фляжки, небритый, жующий сигарильо и бьющий под дых без предупреждения Джо (Клинт Иствуд), прославленный охотник за головами, услуги которого покупает акула раннего капитализма. Мексиканские пеоны во главе с неким Луисом Чама, отстаивающие свои земли от притязаний акулы. Невозмутимые, как движение маятника, переходы Джо из одного лагеря в другой. Хитроумные гэги, при помощи которых Джо истребляет противников. В "Однажды на Диком Западе" (1968) Леоне герой Бронсона просовывал с крыши поезда в окно купе руку с револьвером, надев на нее сапог, и разил наповал удивленного гада: дешево и сердито. В "Джо Кидде" герой Иствуда на цельном паровозе въезжает в домик, где засела банда: дорого и глупо. Парад аттракционов, цирк, два прихлопа, три притопа. Крайне неловко наблюдать, как пожилой человек, ветеран жанра, автор, возможно, лучшего вестерна всех времен, неуклюже молодится, словно всю жизнь снимал одни глупости, а теперь только понял, где правда.

"Пыль" (2005)

История похожа на сказку. За $3 тысячи (половина — гонорар единственного актера, работавшего не бесплатно) банда молодых радикалов во главе с Сергеем Лобаном снимает полнометражный фильм "на цифру". Его сначала берут в параллельную программу Московского фестиваля, а потом — выпускают в прокат. Фантастика, объяснимая лишь тем, что в "Пыли" есть то, чего катастрофически не хватает всему, за редкими исключениями, российскому кино. Наши режиссеры напрочь разучились дышать воздухом времени: как только выводят на экран якобы социальный тип, получается уродливая маска. Когда же Сергей Лобан населяет экран гротескными масками, получается сначала смешной, в финале — трагический, свежий и точный снимок современности. Главный герой, 25-летний пупсик в маечке с котиком, затерроризированный бабушкой сборщик игрушечных пистолетов на убогой фабрике, ищет себя, точнее свое идеальное тело, пригрезившееся ему в ходе некоего эксперимента, поставленного над ним ФСБ. Новый Кандид сталкивается с пижонами-гэбэшниками (одного из них сыграл известный левый радикал Павел Былевский), параноиками-правозащитниками, братками, упорно ищущими почему-то дорогу к зданию Госкино, глухонемыми резонерами и американским проповедником-гастролером (ослепительный Псой Короленко). В финале появляется инфернальный доктор-мизантроп, который нагружает экран тяжелейшей экзистенцией: Петру Мамонову во МХТ бы играть. С одной стороны, стилистику фильма Мамонов не то что ломает, а просто перемалывает. С другой, наверное, в одной интонации, комической или трагической, о современной России говорить невозможно, а совместить их трудно. В общем, пресловутое "возрождение российского кино", если оно существует, связано именно с такими фильмами, как "Пыль", а не с "Гамбитами", "Дозорами" и "Ротами".

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...