Создатель усиленной красоты
Умер Клод Монтана
Он был последним и младшим в выдающейся плеяде модельеров, сформировавшей парижскую моду 1980-х — начала 1990-х.
Клод Монтана, 1984
Фото: Guy Marineau / WWD / Penske Media / Getty Images
Клод Монтана, 1984
Фото: Guy Marineau / WWD / Penske Media / Getty Images
Собственно, их было трое — Мюглер, Монтана и Алайя, с их летящими пальто с огромными плечами и черными кожаными платьями, сидевшими как перчатка и превращавшими женщин в секс-богинь, неумолимых и непостижимых красавиц. И если Мюглер был певцом этой сексуальности и женской силы, а у Алайи с его исключительным, безупречным кроем фокус был на кутюрном мастерстве, то Монтана был чистой фантазией, феерией, мечтой об этой непостижимой красоте 1980-х, и в его моментально узнаваемых силуэтах она воплощалась самым чистым, дистиллированным образом.
Силуэт этот был исключительно гипертрофированным — широкие, широченные плечи, очень тонкая талия, узкие, вытянутые бедра и бесконечно длинные ноги, и именно Монтана из всех троих представлял его в самом, что называется, иконическом виде. Он никогда особенно не увлекался декоративными техниками, он делал очень чистые вещи открытых исключительно красивых цветов, и в целом его подход можно было бы назвать минималистичным, если бы это определение хоть как-то было применимо к той роскошной в полном смысле этого слова, той упоительно прямой, без всяких особенных подтекстов, моде 1980-х.
Он рано прославился, буквально с первых коллекций своего дома Claude Montana, открытого в 1979 году. Его работа с кожей, любимым материалом эпохи, его цвета и их сочетания — изумрудно-зеленый и ярко-аквамариновый, почти кляйновский синий, поросячий розовый и канареечный желтый, то, как он переработал мужской костюм в женский сверхсексуальный наряд,— все это принесло ему колоссальную славу. Она прошла довольно быстро — к 1997 году дом Montana разорился, не выдержав смены экономической модели, по которой стала развиваться мода новейшего времени,— но на своем пике она была огромной и повсеместной.
В 2019 году онлайн-ритейлер Farfetch вместе с важнейшей винтажной институцией Byronesque и британским дизайнером Гаретом Пью выпустили капсульную коллекцию его самых главных моделей, воссоздав их по архивным эскизам и лекалам, сотрудничая с поставщиками Монтаны, швеями Монтаны и даже используя оригинальные швейные машинки дома Montana. В видео, посвященном этой коллекции, Марк Джейкобс говорит, что Монтана создавал женщину целиком, а не просто платье для женщины. И в этом самая суть того, что сделал Монтана для моды: он придумал новых женщин, каких прежде не бывало,— empowered women.
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Pierre Vauthey / Sygma / Sygma / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Фото: Daniel SIMON / Gamma-Rapho / Getty Images
Фото: Guy Marineau / Penske Media / Getty Images
Это было полностью искусственное создание, не менее далекое о всякой естественности, чем диоровские женщины-цветы. Вокруг этих метровых прямых плеч (от которых, кстати, он отказался уже к концу 1980-х), мужских пиджаков, шляп, кожаных платьев и выстраивалась идея empowerment, образ женщины, которая настолько сильна в своем совершенстве и утверждена в своей сексуальности, что не нуждается в мужской руке для опоры, мужчины просто падают к ее бесконечным ногам. При этом в своем стремлении к совершенству Монтана доходил до высот настоящего кэмпа — и в отличие от того же Мюглера он относился к своим идеальным empowered women без малейшей иронии.
Его дефиле были расписаны по секундам и отрепетированы до последнего движения: его модели замирали в конце подиума в знаменитой позе «перевернутого треугольника» — колено наружу, локти в сторону — одна за другой, и ни малейшего отступления от канона не допускалось. Это был своего рода Gesamtkunstwerk, в котором одежда была только одним элементом. Даже финальный поклон был вставлен в это единое произведение искусства — и хотя Монтана был далек от идеи костюмированных представлений, можно вполне уверенно сказать, что именно его поклоны дали идею знаменитых выходов Джона Гальяно.
При этом у Монтаны был довольно широкий дизайнерский диапазон, что довольно необычно для таланта его типа: например, когда его пригласили в Lanvin, где он продержался чуть больше года, Монтана стал делать чрезвычайно утонченные и даже деликатные силуэты и ансамбли, показав, что умеет работать в совсем другой тональности.
Образ empowered women продержался около десятилетия, затем появились новые, в каком-то смысле ему противоположные — гранж или аналитическая мода, но это десятилетие было настолько ярким, причем в прямом смысле слова, что мода регулярно возвращается к идее empowerment, равно как она возвращается к широким плечам. И сама идея красоты как замены всего естественного специально модифицированным, нормативным, она благополучно просуществовала до наших дней и существует сегодня как довольно яркая опция, пережив таким образом своего создателя.
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram