Мошенники сбились со счета
Максим Буйлов о статистике в социальной инженерии
Представляя 28 февраля годовую отчетность Сбербанка по МСФО, его глава Герман Греф много говорил о достижениях. И некоторые победные цифры оказались очень интересными, если посмотреть сквозь них на ситуацию на рынке в целом. Так, например, в 15,8 млрд руб., которые, по данным ЦБ, получили мошенники от клиентов банков в 2023 году, доля крупнейшего банка страны составила всего лишь чуть более 6%. У чьих же клиентов в таком случае украли остальное?
Максим Буйлов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Максим Буйлов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Банкиры, не любят говорить о потерях клиентов. Но от ряда других ведущих участников рынка мне удалось получить их версию. Так, в Тинькофф-банке говорят, что их доля в потерях не превышает 1%, в Росбанке — о менее 1%, в Газпромбанке доля оказалась «ниже, чем у Сбербанка», а в Альфа-банке — «в несколько раз ниже».
Кто остается? ВТБ, МКБ, «ФК Открытие», ПСБ, РСХБ и Совкомбанк, которые входят в первую десятку (оценка ЦБ) по привлечению депозитов физических лиц, в ответ на запросы скромно промолчали. С одной стороны, можно подумать, что вот мы и вычислили тот рассадник фрода, через который мошенники похитили больше 13 млрд руб. Учитывая, что на первую десятку приходится более 80% всех средств физлиц, всерьез говорить, что большую часть средств мошенники украли у более мелких банков, не приходится.
Но только на первый взгляд. Кто-то из банков до сих пор «считает свою долю», кто-то принципиально не говорит о потерях своих клиентов, а кто-то и не верит в озвученную Германом Грефом цифру. Кроме того, как писал Марк Твен, «цифры обманчивы, особенно когда я сам ими занимаюсь», и добавлял высказывание, которое приписывалось британскому премьеру конца XIX века Бенджамину Дизраэли,— «существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика».
Я далек от мысли обвинять банкиров во лжи. Но готов согласиться с идеей о том, что все дело в методике подсчета. Вот, например, мошенники уговорили пенсионерку снять деньги в банкомате и отдать их злодеям наличными. С одной стороны, чистая социальная инженерия, а с другой — передача денег происходила за пределами банка. Но если мошенника поймали, то это опять становится официальной социнженерией, попадая в статистику возвращенных средств.
Точно так же можно подойти и к цифрам, которыми Сбербанк явно гордится. Например, 275 млрд руб., которые он спас от мошенников, выглядят солидно на фоне 1 млрд руб., похищенных у клиентов. Однако, по данным Банка России, всего в прошлом году банками было предотвращено хищений на 5,8 трлн руб. Это значит, что на крупнейшего игрока рынка приходится меньше 5% предотвращенных краж. Так что есть еще над чем работать. Как минимум в плане статистики.