Партиям сказали «надо»

Многопартийная система России устойчива и успешно справляется с главной возложенной на нее функцией — политическим представительством, но впереди ее все равно ждет трансформация. К таким выводам пришли участники круглого стола Фонда развития гражданского общества (ФоРГО). Пройти сквозь эти изменения и усилиться точно сумеет «Единая Россия», но большинству других партий не гарантировано даже выживание.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Представленная на круглом столе 16 февраля авторская классификация ФоРГО делит новейшую партийную историю РФ на несколько этапов: зарождение системы (с конца 1980-х по 2001-й), строительство общенациональных партий (2001–2011) и, наконец, «представительная многопартийность» (с 2012 года по настоящее время). Сейчас партии ранжируются по нескольким дивизионам в зависимости от электорального результата. Число аутсайдеров, многие из которых, согласно концепции, были созданы с чисто политтехнологическими целями, усилиями Минюста сокращалось с 2016 года, и к 2024 году на партийной арене осталось 25 игроков.

Ключевым критерием успеха системы является способность партий решить задачу политического представительства, пояснил глава ФоРГО Константин Костин. Если совокупный рейтинг думских партий находится на уровне 80%, а другие игроки результатами в регионах добавляют к показателю еще 5–7%, то система эффективна, адаптивна и отвечает запросам граждан, отметил он.

Сотрудник ВЦИОМа Михаил Мамонов поделился цифрами: в 2024 году проголосовать хотя бы за одну из парламентских партий готовы почти 69% россиян (против 60,6% в январе 2021-го), а еще 9,4% аккумулируют непарламентские игроки (против 13% в 2021-м).

Согласно фокус-группам, рост показателей задан «донбасским консенсусом» и «общественно-политической консолидацией», изменившей повестку и информпространство, рассказал господин Мамонов: «Задан тренд неконфронтационной модели поведения россиян: им ближе та позиция, которая декларируется властью». «Цифры и тренды позволяют заявить о все более успешной реализации функции политического представительства: действующие партии консолидируют абсолютное большинство мнений россиян, в то время как непарламентская оппозиция теряет свои позиции на фоне общего роста повышения легитимности российской политической системы»,— резюмировал социолог.

«Наверное, все присутствующие чувствуют конфликт между заявлениями о том, как колоссальны общественные ожидания и запрос на партийную деятельность, и не самым ударным местом партий в повестке»,— прокомментировал эти данные президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов. По его оценке, противоречие обусловлено многими причинами. Среди главных — исторический скептицизм по поводу партий, конфликт между «партсистемой и беспартийной исполнительной властью», общий кризис механизмов парламентского контроля, а также отсутствие в политическом языке категорий целей и интересов, без которых невозможно вести борьбу идеологий.

При этом сами партии не заинтересованы в размене своего места в коалиционной структуре на оппозиционный актив, указал господин Виноградов: они продолжают работу в «номинальной повестке», говорят на сложном языке и преимущественно с активистами, не создавая у аполитичных зрителей «ощущения, что это как-то касается их». Так возникает конфликт между «общенациональной риторикой» всех игроков и реалиями, в которых аудитория воспринимает партии как «отдельное сословие, живущее в своем вакууме», заключил политолог: «Эти вызовы не являются критически значимыми для системы, но и не работают на создание представления о том, что партии — это "наше все"».

Впереди партсистему ожидает новый этап развития, который приведет к изменениям пропорций представительства и, вероятно, численности партий, заявил, в свою очередь, политолог Алексей Чеснаков.

Ближайшая контрольная точка — 2036 год, когда на календаре вновь сойдутся президентский и думский электоральные циклы. При этом главный вызов история предъявит не конкретным партиям, а самой структуре их восприятия «как единственного механизма политической мобилизации», добавил господин Чеснаков.

Не вечен и «донбасский консенсус»: следующий за ним этап предъявит «серьезные вызовы» игрокам, предупредил Константин Костин: «Мы живем в условиях отложенного выбора: пока есть СВО, консенсус, многие проблемы люди отодвигают на потом, в том числе те претензии, которые у них есть к политическим представителям». Но и в нынешних условиях, по словам главы ФоРГО, игроки могли бы быть более расторопны. Так, его удивило, что парламентская оппозиция не придумала способов наращивать электоральную базу в условиях партийного консенсуса, «хотя многие ответы на поверхности»: «Здесь, конечно, выборы 2026 года (в Госдуму.— “Ъ”) будут интересны, и не только для ЛДПР и КПРФ эта ситуация — экзистенциальная».

КПРФ и ЛДПР, рассудили эксперты, столкнулись с проблемой смены поколений лидеров. Коммунисты, по словам господина Костина, «никак не могут найти баланс» между вплетением новых и сохранением старых кадров, хотя сохраняют вторую после единороссов региональную инфраструктуру: «Но минус — традиционный коммунистический электорат начинает размываться». Либерал-демократы же, продолжил политолог, не смогут вечно двигаться на образе основателя: «Надо что-то делать, потому что того типа коммуникации, к которому привык избиратель ЛДПР, которую блестяще представлял Владимир Вольфович… Такого уровня политиков нет».

Ну а «Справедливая Россия — За правду» вновь угодила в «трансферную зону», отметил господин Костин: объединение эсеров с «Патриотами России» и «За правду!» так и не дало мультиплицирующего эффекта, и «новой партийной институции мы не получили». Технически партия может покуситься на умеренно-левый электорат, чуждый советской ностальгии, допустил он, но сейчас эксперты «не видят политиков», которые были бы на это способны. От оценок перспектив «Новых людей» и «Яблока» участники круглого стола воздержались, предположив лишь, что в их нише можно поискать «непредставленные социальные группы».

На таком фоне фаворитом думской кампании-2026 остается «Единая Россия». «Главный выгодополучатель консолидации и консенсуса, длинная лидерская скамейка, хорошая региональная инфраструктура, единственный вызов — улучшить собственный результат»,— пояснил Константин Костин и добавил, что, исходя из текущих предпосылок, единороссы в 2026 году «уверенно получают конституционное большинство». А вот президентская кампания-2024, по его убеждению, на выборы-2026 спроецирована не будет.

Григорий Лейба