Вниз к вершине
Регуляторный капитал банков в условиях санкций и ужесточающейся волатильности
Санкционный кризис не особенно сильно повлиял на регуляторный капитал российских банков. Средние и малые банки, в основном частные, даже оказались в выигрыше по ряду позиций, например в обслуживании внешнеторговых операций, что позволило им увеличить активы и получить прибыль. Пострадали принявшие основной удар кризиса крупнейшие банки, которые, по оценке экспертов, в ближайшей перспективе отыграют свои позиции в силу масштаба и более дешевого фондирования.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Регуляторный капитал банка включает основной и дополнительный капитал. В свою очередь, основной капитал разделяется на базовый и добавочный капитал. Чем выше уровень капитала в принятой классификации, тем более устойчивы источники его формирования. Например, базовый капитал формируется в первую очередь уставным капиталом и эмиссионным доходом (это деньги, внесенные акционерами), резервным фондом, подтвержденной аудитором прибылью. Источники добавочного капитала включают бессрочные субординированные депозиты, привлеченные банком. А дополнительный капитал формируется более волатильными источниками собственных средств, в частности текущей прибылью до ее подтверждения аудитором, субординированными депозитами ограниченной срочности, переоценкой стоимости имущества и рядом других.
Промежуточный результат
По решению Банка России данные отчетности российских банков были закрыты в феврале 2022 года с началом «санкционного кризиса», публикации возобновились только в середине 2023-го. Рейтинговое агентство «Эксперт РА» по просьбе "Ъ-Банка" проанализировало влияние кризиса на динамику регуляторного капитала российской банковской системы, сравнив данные банковской отчетности на 1 февраля 2022-го и по итогам третьего квартала 2023-го.
Первое, что отмечают аналитики «Эксперт РА»,— снижение доли десяти крупнейших банков в общем объеме капитала российской банковской системы: если на 1 февраля 2022 года она составляла 74,2%, то на 1 октября 2023 года — 72,5%.
По мнению управляющего директора по валидации «Эксперт РА» Юрия Беликова, такое снижение отражает то, что основные убытки, связанные с кризисом, концентрировались на крупнейших банках, которые были в наибольшей степени им подвержены в силу своих конкурентных позиций, масштаба и диверсификации деятельности, внешних активностей. И эти банки, по крайней мере частично, отразили убытки от фактической потери дочерних организаций за рубежом, блокировки активов, что затормозило динамику их капитала. «Операции с нерезидентами на рынке производных финансовых инструментов были вотчиной в основном системно значимых кредитных организаций, а там риски реализовались почти в полном объеме»,— добавляет вице-президент Ассоциации банков России Алексей Войлуков.
После введения санкций, блокирования иностранных активов, запрета на участие в валютной торговле крупнейшие российские банки в 2022 году понесли большие потери, рассказывает доцент кафедры инфраструктуры финансовых рынков НИУ ВШЭ Андрей Столяров. В этих условиях те средние и небольшие банки, у которых не было финансовых проблем, смогли воспользоваться ситуацией и занять освободившиеся ниши, в частности, в обслуживании внешнеторговых операций, что позволило им существенно увеличить активы и получить прибыль.
Средних банков санкции коснулись меньше, говорит вице-президент Ассоциации российских банков Павел Неумывакин, особенно банков второй полусотни, основная масса которых частные банки, к тому же у них доля бизнеса, ориентированного на внешние рынки, в общем клиентском портфеле в среднем меньше, чем у крупнейших. И бОльшая часть этих средних банков, по его словам, до сих пор не под санкциями. «Также следует отметить, что в условиях жесткой конкуренции с крупнейшими финансовыми институтами средние банки научились быстро адаптироваться к новой реальности»,— добавляет эксперт.
Проректор по научной работе Финансового университета Светлана Солянникова отмечает, что делать глобальные выводы из разделения банков на «топ-10 и все остальные», возможно, не совсем корректно: внутри десятки есть большая разница в показателях. Если обратиться к данным Банка России о динамике капитала российских банков за период с 1 января 2022 года по 1 сентября 2023 года, поясняет она, то видно, что только у одного из крупнейших этот показатель снизился (на 7,5% у ВТБ), динамика капитала остальных крупнейших банков была положительной. «Эти данные говорят о том, что основной вклад в снижение показателя концентрации регулятивного капитала сделала прежде всего динамика собственных средств ВТБ, второго по величине собственных средств в российском банковском секторе. «В силу сложившейся концентрации банковского капитала эффект масштаба при оценке влияния санкционных ограничений на крупнейшие банки нельзя не учитывать, но вряд ли можно согласиться, что у этих банков кредитные или операционные риски были выше, чем у остальных банков»,— заключает Светлана Солянникова.
В дальнейшем, по мнению «Эксперт РА», наиболее вероятны восстановление и дальнейший рост концентрации капитала в крупнейших банках. «В турбулентной операционной среде они по-прежнему будут получать наибольшую поддержку, а их конкурентные позиции будут безусловным преимуществом в условиях волатильности рыночных ставок и перетоков клиентов между кредитными организациями»,— отмечает Юрий Беликов.
«Представляется, что по итогам 2023 года ситуация вернется на круги своя: крупные банки за счет более дешевого фондирования и эффекта масштаба продолжат вытеснять малые и средние банки с рынка»,— прогнозирует Андрей Столяров. Более того, добавляет он, в российских условиях объективный процесс концентрации капитала будет ускоряться за счет отсутствия антимонопольной политики и низкого уровня конкуренции.
Светлана Солянникова соглашается, что банковский сектор будет развиваться по такому сценарию: именно системно значимые банки остаются основными субъектами государственной поддержки и регуляторных послаблений, у них больше возможностей обеспечивать свою ликвидность в рамках размещения временно свободных бюджетных средств, в рамках создаваемых собственных экосистем, предоставлять широкий спектр услуг клиентам, расширяя источники получения доходов.
Согласно статистике ЦБ, по итогам трех кварталов этого года рыночная доля топ-10 банков выросла по всем параметрам, кроме капитала, а по итогам 2023 года их прибыль составит более 70% прибыли всей банковской системы, что скажется и на динамике доли капитала, отмечает Павел Неумывакин. «Кроме того, отличие крупнейших банков от остальных состоит в том, что у них всегда есть возможность обратиться за помощью к государству при возникновении каких-либо существенных проблем, что мы и наблюдали в начале этого года на примере ВТБ»,— добавляет эксперт. «У крупнейших игроков выше маржа в силу эффекта масштаба и более дешевого фондирования,— говорит Алексей Войлуков.— Они также участвуют во всех программах господдержки и в целом более агрессивно кредитуют — в том смысле, что в большей степени утилизируют капитал».
Нормативные качели
Что касается нормативов достаточности капитала, здесь относительная динамика схожа: у крупнейших банков они в целом снизились, у банков средней величины — даже выросли, вопреки кризису.
По данным «Эксперт РА», на 1 февраля 2022 года медианные значения нормативов достаточности совокупного, базового и основного капиталов (Н1.0, Н1.1, Н1.2) по топ-10 кредитных организаций составляли 13,3%, 9,7% и 11,0% соответственно. На 1 октября 2023 года они снизились до 12,4%, 8,7% и 10,2%.
Крупнейшие игроки активно кредитовали под выкуп активов у иностранцев и в рамках госпрограмм, выкупали с дисконтом доли в синдикатах у иностранных банков, рассказывает Алексей Войлуков, а рост активов, взвешенных с учетом риска, технически ведет к снижению расчетного соотношения капитала к активам. Также он отмечает, что с точки зрения регулирования в 2022 году были роспуски буферов капитала и была предоставлена возможность их поэтапного формирования, а крупнейшие банки этой возможностью де-факто держать меньший запас капитала сверх норматива активно пользовались: это позволяет больше зарабатывать.
Снижение достаточности капитала отражает не столько результаты стресса 2022 года, сколько утилизацию запаса достаточности капитала при продолжившемся активном росте кредитования (и соответствующий рост нагрузки на капитал) в первую очередь в ипотечном и потребительском сегментах розничного кредитного рынка, рассказывает Юрий Беликов. Таким образом, банки, с одной стороны, обеспечили себя среднесрочными и долгосрочными работающими активами. С другой стороны, после утилизации избытка достаточности капитала, направленной на максимизацию доходной базы, они вступают в период, когда на фоне общей закредитованности не только сократится спрос на заемные средства, но и возрастет рыночная дефолтность активов, которую и должен покрывать запас капитала.
В то же время показатели достаточности капитала банков средней величины выросли. По данным «Эксперт РА», на 1 февраля 2022 года медианные значения нормативов Н1.0, Н1.1, Н1.2 по топ-100 кредитных организаций составляли 16,7%, 11,3% и 13,0% соответственно, к 1 октября 2023 года они увеличились до 21,1%, 14,4% и 16,1%.
«Некрупные банки, за редким исключением банков, имеющих мощную внешнюю поддержку акционера, всегда держали запас капитала над нормативом больший, чем системно значимые кредитные организации, на случай получения предписания регулятора или реализации иных рисков»,— отмечает Алексей Войлуков.
Средние кредитные организации в период роста спроса на ипотечные и потребительские кредиты не могли рассчитывать на большой кусок пирога из-за ограниченной доступности длинного и устойчивого фондирования, менее разветвленных филиальных сетей, ограниченной поддержки, говорит Юрий Беликов. Но получив хорошие доходы от размещения большого объема свободной ликвидности по возросшим рыночным ставкам, а также доходы от переоценки иностранной валюты и валютообменных операций, они сформировали буфер достаточности капитала. Это весьма неплохо для их устойчивости с учетом ожидаемого роста нормы потерь по кредитному риску и сжатия чистой процентной маржи, но в то же время это скорее негативная характеристика динамики показателей эффективности деятельности кредитных организаций в среднем, если рассматривать не только топ-10.