В "Школе современной пьесы" ученики Иосифа Райхельгауза поставили пьесу молодого драматурга Александра Демахина "Бабий дом". По мнению МАРИНЫ Ъ-ШИМАДИНОЙ, мастер поторопился предъявлять достижения своих студентов широкой публике.
"Школа современной пьесы" продолжает последовательно оправдывать свое название. На ее нынешней премьере зрители могли убедиться, что они попали не просто в театр, где ставят современную пьесу (их теперь, слава богу, хватает), а именно в школу. Иосиф Райхельгауз превратил свой театр в филиал РАТИ, где он ведет курс,— почти половина участников нынешней постановки — студенты. На афише так и написано — спектакль дебютов. Впрочем, главный дебютант здесь студент Литературного института Александр Демахин. В 2003 году он получил первую премию на драматургическом конкурсе "Действующие лица", который вот уже несколько лет проводит "Школа современной пьесы". Главный приз победителям — постановка их пьес в театре. В репертуаре "Школы" уже появилось "Па-де-де" Татьяны Москвиной в постановке Станислава Говорухина и "Люди древнейших профессий" Данилы Привалова в режиссуре Михаила Угарова. Однако громкие имена постановщиков не сделали эти спектакли событиями. Тогда Иосиф Райхельгауз отдал очередную пьесу-победительницу на откуп молодым режиссерам — студентам своего курса: мол, шедевра из этого все равно не получится, так пусть хоть ребята потренируются.
"Бабий дом" Александра Демахина далек от совершенства — рыхлая композиция, сумбурные диалоги, множество необязательных деталей. Но уж больно хорош сюжет: в одном деревенском доме живет семья из пяти женщин. Ее глава — домашний тиран и блюститель порядка, безногая бабка, не знавшая счастья в личной жизни, изводит своих дочерей и внучек и не пускает в дом мужчин как главный источник зла. Семейный очаг, похожий больше на банку со скорпионами, постепенно разрушается, пока бабка не остается одна. Вот где можно разгуляться женской части труппы — нарисовать жирные портреты домашних монстров, блеснуть темпераментом, показать характер. Да и режиссеру здесь есть над чем поработать — сколько колоритных сцен и острых психологических дуэлей мог бы выжать из такого сюжета умный и опытный постановщик.
Но молодые режиссеры Валерий Караваев и Филипп Лось решили превратить пьесу в легкий фарс и сосредоточились на обыгрывании всевозможных комических ситуаций. В этом постановщики преуспели: их спектакль стал похож на затянувшуюся цирковую репризу с падениями в ванну, плевками в суп, залезанием в холодильник и прочими милыми гэгами. Для пущего веселья две второстепенные женские роли отдали мужчине: до Верки Сердючки Павел Дроздов, конечно, не дотягивает, но в передачу "Аншлаг, аншлаг" его героинь, пожалуй, приняли бы. Но главная находка режиссеров — это образ парализованной бабки: играющая ее артистка возит перед собой коляску с кукольными поролоновыми ногами, и эти гуттаперчевые конечности становятся источником бесконечных шуток.
Ни о каком драматизме речь, понятно, уже не идет. Да и что могут переживать персонажи комиксов, в которых превратились герои пьесы? Актеры, с которыми по большому счету никто не поработал, играют как умеют. Кто-то лучше, кто-то хуже. В основном хуже. Из общей массы выделяется разве что Екатерина Директоренко, создавшая живой и уморительно смешной образ затурканной близорукой училки, вдруг взбунтовавшейся против домашней тирании. А вот молодой и красивой Анжелике Волчковой, обычно играющей у Иосифа Райхельгауза Нин Заречных в трех его "Чайках", напрасно доверили характерную роль бабки. Актрисе хорошо удается имитировать старческий голос, но ее чистое ангельское лицо, не омраченное ни житейским опытом, ни лишними мыслями, делает из главной героини пьесы, держащей в руках весь дом, безвольную куклу, которую возят туда-сюда по сцене.
Художница Мария Трегубова, тоже студентка РАТИ, придумала для спектакля неплохие декорации: вместо крыльца в доме — двери настоящей подмосковной электрички, которая уносит одного за другим всех обитателей бабьего царства. А вот с костюмами переборщила — валенки и балетки, тулупы и камзолы, солдатская униформа и вульгарные наряды проституток; возникает впечатление, будто артисты вышли на сцену в нарядах из разных спектаклей. В общем, если продолжать сравнения со школой, никто из подопечных Иосифа Райхельгауза со своим уроком должным образом не справился. На месте мастера я бы всех отправила на перезачет.