– Значит, он казак, а не чеченец? – спросили атамана.
– Конечно, казак! – радостно отвечал тот. – Его тейп Гуной откуда взялся? Они же самые молодые мусульмане в мире! Доели последний котел свинины и приняли мусульманскую веру.
Тут к Григорию Погребному подошел Павел Федотов, атаман Ставропольского края. Атаманы обнялись.
И вдруг советник президента Чечни буквально на глазах побледнел:
– А ты, Павел, как прошел-то сюда?
Ставропольский атаман не понял:
– Так я ж участник!
– Да кинжал-то как пронес? У меня мой отобрали. Звенел, когда я через рамку проходил.
На поясе у атамана Федотова и правда висел кинжал в ножнах. Атаман, похоже, хорошо подготовился к встрече с президентом страны.
Подошел помощник президента России Рамазан Абдулатипов. Его назначили на эту должность два месяца назад и на днях подтвердили, что в его жизни с реформами в администрации президента ничего не изменится. Слышать это было довольно странно. Помощники президента уже были назначены накануне. В результате статус помощника вырос по идее до невиданных ранее размеров. Соответствует ли Рамазан Абдулатипов этим размерам? Вопрос. Но, кажется, не для него.
– А как вы работаете с президентом Кадыровым? У вас все с ним было не очень хорошо? Перед выборами список ваших претензий к нему вызывал уважение.
– Работаем, – вздохнул господин Абдулатипов. – Надо же работать. Госслужба...
Он, наверное, хотел добавить "будь она неладна", но, как госслужащий, конечно, сдержался.
Тут к атаману Погребному подошел Ахмат Кадыров. По просьбе фотографов они два раза крепко обнялись.
– Так вы казак? – спросил я господина Кадырова.
– Казак! – охотно согласился он. – А почему?
– Атаман только что рассказал про это.
– Предки у вас, Ахмат-Хаджи, из казаков, – торопливо сказал атаман Погребной.
– Ну да, – хмуро подтвердил господин Кадыров. – Казак я. Не видно, что ли?
На дорожке, ведущей ко входу в пансионат, показался новый полпред президента по Южному федеральному округу Владимир Яковлев. Он улыбался своей знаменитой, с некоторых пор немного смущенной улыбкой. Накануне вечером господина Яковлева, как и десять дней назад, назначили на должность полпреда по Южному федеральному округу. С этим я его и поздравил.
– Спасибо! – сердечно сказал господин Яковлев.
– И как вам в новой должности?
– Хорошо очень! – подтвердил он мои худшие предположения. – Понимаете, жизнь на Кавказе необычайно интересна! Вот вчера мы после совещания все вместе смотрели концерт художественной самодеятельности. Как красиво! Танцы такие... Я таких никогда не видел! Если вся наша жизнь будет такой же красивой и веселой, как эти танцы на сцене, будет ведь все просто чудесно!
– Но она же не будет как на сцене.
– Не будет? – расстроился он. – Ну да, наверное. Но надо, по крайней мере, стремиться же к этому.
Через несколько минут всех позвали в зал на совещание.
Владимир Путин в своем вступительном слове сказал главное: никаких ссылок на то, что Кавказ – неблагоприятный для инвестиций и вложений регион, быть больше не должно.
Теперь польются инвестиции.
– И хотел бы напомнить завещание имама Шамиля, – подозрительно добродушно сказал Владимир Путин. – Надо хранить верность Российскому государству и жить в мире и согласии с его народами.
Так и тянет написать, что теперь будут хранить верность и жить в мире. Но что-то удерживает от этого.
Президент Ингушетии Мурат Зязиков громко зачитал свой доклад:
– Слова, только что произнесенные президентом, являются программой для нас всех... Сепаратисты оказались на задворках истории... Давайте же, люди дорогие, поздравим президента с новым доверием народа и выразим уверенность, что теперь дела государства пойдут в гору!
А как, интересно, они шли до этого?
Мурат Зязиков обратился с убедительной просьбой к представителям средств массовой информации изменить представление граждан России "о Кавказе как о регионе тревожной периферии".
– Для этого надо как можно больше рассказывать о Кайсыне Кулиеве, Розе Исимбаевой, Расуле Гамзатове и других таких же сыновьях и дочерях Кавказа, – дал он дельный совет представителям СМИ.
Получивший слово владыка Феофан, чья узкая специализация состоит в разрешении конфликтов на религиозной почве путем мирных переговоров с его участниками, за годы кормления на Северном Кавказе пришел к выводу, что почти все конфликты в этом регионе возникают из-за девушек.
– Стоит устранить причину конфликта, – поделился он своим рецептом, – и сразу наступает долгожданный мир.
В конце своей горячей проповеди владыка Феофан обратился к Владимиру Путину:
– Я мог бы сказать вам: мы, Владимир Владимирович, делаем все, что нужно. Но нет! Это не так. Мы делаем все, что нужно, но постепенно.
Поспорив, таким образом, с президентом, владыка Феофан сел на место. После него слово получил муфтий Исмаил- Хаджи Бердиев. Речь его была полна смирения и конструктивных предложений по благополучному обустройству Кавказа. Но ближе к концу своего выступления муфтий вдруг сорвался:
– Камнем преткновения между мусульманами и православными в Ставропольском крае стала строящаяся мечеть. Эта злополучная проблема...
– Мечеть не может быть злополучной проблемой, – вкрадчиво поправил его господин Путин.
Муфтий в сердцах пожал плечами.
– И вообще, – закончил он, – надо помнить: нас нельзя объединить оружием!
Эти слова прогремели как гром среди ясного неба. Муфтий фактически выступил на стороне сепаратистов, оказавшихся только что на задворках истории. Я обратил внимание, как Ахмат Кадыров быстро отправил записку в президиум. Владимир Путин прочитал ее и кивнул.
Президент Калмыцкого института гуманитарных исследований Нина Очирова рассказала жуткую историю:
– Если по телевидению показывают Туву, то почему-то обязательно барана, из которого достают сердце...
Неожиданно Владимир Путин предоставил слово Ахмату Кадырову (так "выстрелила" его записка).
– Будет мир у нас или нет? – с раздражением спросил Ахмат Кадыров. – Можно сделать! Я давно предлагал: надо в Думе принять закон, который бы преследовал ваххабизм.
В зале раздались уверенные аплодисменты.
– Мы не можем их задерживать за ваххабизм сейчас, – продолжил господин Кадыров. – Они, конечно, будут говорить, что их по-партийному преследуют. Ничего, не страшно!
Понятно, что если принять такой закон, ему вообще ничего не будет страшно. По такому закону невиноватых в Чечне, похоже, не останется.
– Я знаю положение муфтиев. Когда надо, мы поднимаем их всех! И не помогаем потом. Я понимаю: отделяем религию от государства. А людей мы не можем отделить! Короче, надо дать им зарплаты. Я у себя им уже даю.
А чего в самом деле лицемерить? Когда надо, поднимают в ружье, а денег не платят. У господина Кадырова муфтии, выходит, те же контрактники. И везде должно быть так.
Кроме того, Ахмат Кадыров очень недоволен тем, что в России не меньше 60 равноправных муфтиев.
– Должен быть один, как Алексий II!
Три муфтия, сидевшие в первом ряду, недовольно переглянулись. Сравнение им совсем не понравилось.
Напоследок господин Кадыров обрушился с критикой на Первый канал за сериал о российском спецназе в Чечне:
– Этот спецназ уничтожает дебильных чеченцев! Два десантника убивают по 200–300 чеченцев. Хотят, как американцы, кино делать, но не могут! А еще Первый канал!
Напоследок Владимир Путин предоставил слово председателю совета ветеранов Волгоградской области Юрию Некрасову. И, кажется, чуть не пожалел об этом.
– Уважаемый Владимир Владимирович! Народ вас избрал, народ вас и...
Наступила короткая пауза.
– И поддержит!
Пауза все-таки была эффектной.
Взамен Юрий Некрасов попросил президента только об одном одолжении:
– Спасите наши души, Владимир Владимирович!