менеджерский уход
Глава российского подразделения Shell ДЖОН БАРРИ, проработав три года в России, получил назначение в нидерландскую штаб-квартиру компании на должность вице-президента по добыче нефти из нетрадиционных источников и технологиям повышения нефтеотдачи подразделения по развитию нового бизнеса. Сегодня он покинет Москву. Накануне отъезда он дал интервью корреспонденту Ъ АННЕ Ъ-СКОРНЯКОВОЙ.
— Главная проблема Shell в России — смета затрат на проект "Сахалин-2", которую компания предлагает увеличить с $12 млрд до $20 млрд. Как это произошло?
— Многое в рамках проекта "Сахалин-2" приходится делать в России впервые. На первом этапе реализации впервые была добыта нефть на российском шельфе, на втором этапе впервые в России будет построен завод по производству сжиженного природного газа (СПГ.— Ъ). В этом заключается одна из основных причин недооценки затрат на проект. Когда мы получили первый опыт добычи на сахалинском шельфе и провели новое исследование затрат, выяснилось, что их придется увеличить до $20 млрд, о чем мы и объявили в июле. Это будет общее количество затрат на реализацию проекта до 2014 года.
Есть и внешние причины увеличения затрат. За время реализации проекта существенно выросли цены практически на всех сырьевых рынках. Подорожали материалы, которые мы используем, выросли цены на рынке подрядных организаций. Сахалинский проект рассчитан на большой срок, поэтому изменения, происходящие в ходе его выполнения, существенно отражаются на затратах. Именно поэтому необходимо соблюдать график работ по проекту — не только для того, чтобы укрепить репутацию России как надежного поставщика энергоносителей на мировые рынки, но и потому, что, соблюдая график, мы можем экономить $200-300 млн в месяц.
Я не считаю, что российское правительство затягивает утверждение затрат. Руководству проекта тоже потребовалось много времени, чтобы понять, откуда берутся новые цифры. 15 сентября мы направили на рассмотрение правительства новый проект бюджета, 26 октября состоялось заседание рабочей группы наблюдательного совета, и естественно, нам теперь нужно будет обосновать каждую цифру и дать объяснение, почему расходы увеличатся. Кроме того, Госэкспертиза проведет независимую экспертизу в отношении увеличения расходов, эта работа может продлиться несколько месяцев. Кстати, Минпромэнерго дало нам указание рассмотреть экономическую составляющую проекта исходя из цены нефти в $34 за баррель. Если брать за основу эту цифру, налоговые доходы России от проекта в ближайшем будущем должны составить $50 млрд.
— Когда вы объявили об увеличении затрат, появилось впечатление, что это вызвало трудности в переговорах с "Газпромом" об обмене блокпакета "Сахалина-2" на 50% компании "Заполярное-неоком". На какой стадии эти переговоры?
— Нам пришлось объявить об увеличении затрат на "Сахалин-2" через неделю после подписания с "Газпромом" меморандума о взаимопонимании по вполне объективной причине. У нас не было выбора — пришлось делать это заявление именно тогда, поскольку к этому нас обязывали правила раскрытия информации на международных фондовых биржах. Что касается вопроса о переговорах, согласно подписанному меморандуму о взаимопонимании, нам в течение нескольких месяцев предстоит с тщательностью проверить обмениваемые активы. В документе есть положение, в соответствии с которым ни одна из сторон не должна при обмене оказаться в убытке. Поэтому на переговоры об обмене увеличение стоимости проекта не должно повлиять.
— Рассматривает ли Shell возможность участия в новых проектах в России?— Конечно. Мы считаем перспективной Западную Сибирь, арктический шельф — мы готовы сотрудничать с российскими компаниями, чтобы получать там лицензии на геологоразведку и добычу. Что касается производства СПГ, в будущем возможно расширение мощностей нашего завода на Сахалине, и для их загрузки мы можем покупать газ у других компаний или участвовать в новых аукционах на разработку месторождений.