Дети капитана Флинта

Многие ждут зимы с мечтой, как в детстве, как следует вываляться в снегу. Ну а тем, кто холодов не любит, ГЕННАДИЙ ЙОЗЕФАВИЧУС предлагает провести каникулы в морском путешествии по южным морям — под парусами, горячим солнцем, с нырянием к затонувшим кораблям и высадкой на необитаемый остров.

У каждого взрослого ребенка есть тайный список вещей, которые не сделаны в детстве и которые надо успеть сделать до немощной старости. У иных переростков этот список весьма короток: цирк-шапито, рыбалка на озере под Вологдой, полет на вертолете, ужин на Останкинской башне. У других — чуть длиннее: неделя тряски по Транссибирской магистрали, охота в тайге, новый год в Лапландии, Диснейленд, в конце-то концов. У особо романтических натур — тех, что штудировали в детстве тома Александра Дюма,— список включает бесконечное количество замков, дворцов, подземелий и, как дань взрослой вседозволенности, таверн, где подают зажаренных на вертеле барашков и доброе анжуйское в пыльных бутылках. Они, мечтатели, разные, но есть одна мечта, которая объединяет их всех,— походить под парусами среди островов какого-нибудь теплого пиратского моря. И чтобы ветер (обязательно теплый) в лицо, и белая парусина, в истерике бьющаяся о мачты, и соленые брызги, и красное солнце, падающее за горизонт, и хриплый рык боцмана, посылающего матросов на ванты.

И зачем — когда этой мечте сбыться довольно просто. Надо только в зимнюю субботу долететь до острова Барбадос в Карибском море, взять такси, доехать до порта, а там разыскать среди огромных круизных лайнеров (на две тысячи пожилых немецких туристов каждый) кажущийся крошечным на их фоне пятимачтовый парусник. То есть, что он парусник, вы поймете позже, когда он выйдет в гавань и расправит все свои 42 паруса, а в порту вы просто ищите не похожий на плавучие турецкие курорты элегантный корабль с пятью мачтами и надписью Royal Clipper. У входа — простите, трапа — вас встретят дружелюбные улыбчивые люди в белой морской униформе. Одни будут предлагать вам влажные полотенца, другие — шампанское, третьи схватят багаж и унесутся с ним куда-то в глубь корабля. И наконец, обласканные, протертые, слегка нетрезвые, вы сделаете шаг и ступите на мостки, ведущие с твердой земли на вечно покачивающуюся палубу. Этот шаг и станет шагом в мечту, галочкой у первого пункта универсального списка детских грез.

Потом вы будете ходить по палубам клипера, знакомиться с украинскими матросами и филиппинскими стюардами, пытаться запомнить, какая лестница и какие двери куда ведут — в общем осваиваться на новом месте. Поначалу вы все время будете моргать: слепящее солнце, белые борта, белые паруса, белая униформа, зеркальное море — все это, как на пересвеченной пленке шосткинской фабрики "Свема", как в старом советском фильме про Ассоль или про Ихтиандра, будет слепить, выжимать слезу. Понятно, что это будет слеза счастья, и даже когда глаз привыкнет, освоится с яркими красками и солнцем, слеза будет предательски выдавать то, что происходит у вас в душе.

Так или иначе, но, добравшись до корабля, вы перестаете вспоминать о чем бы-то ни было: кормление, купание, посещение островов — все это, как в пионерском лагере "Артек", организовано так, чтобы дети, по большей части взрослые, расслаблялись и радовались сбывшейся мечте.

Royal Clipper ходит по двум разным карибским маршрутам. Одну неделю — с субботы по субботу — он идет на Гренаду и Гренадины, следующие семь дней клипер шныряет между так называемыми Наветренными островами — Санта-Лючией, Мартиникой, Сент-Китсом, Антигуа и другими, помельче.

И вот самое правильное решение — не сходить с корабля 14 дней, встретить на борту Новый год и пройти обоими маршрутами. Так, во всяком случае, поступили два года назад мы с друзьями — и до сих пор, как видите, считаем: 14 дней оказались правильным сроком для осуществления мечты.

Загрузившись на Барбадосе, мы вышли в море, капитан (русский, кстати) отдал приказ, команда поставила паруса, и Royal Clipper направился в сторону Гренады.

Чего стоит первый раз в жизни оказаться на большом паруснике, увидеть, как на мачтах распускаются пять с половиной тысяч квадратных метров парусов (под музыку Вангелиса) и почувствовать восторг полета? Дорогого стоит! Любых денег, что попросят, ей богу!

Палуба огромного (а когда вы на нем и рядом нет для сравнения гигантских лайнеров, Royal Clipper сам кажется гигантом, особенно на всех парусах) судна мерно вздымается и опускается, наполненные ветром паруса тянут за собой махину, и все это хозяйство подчиняется только штурвалу рулевого и свистку боцмана. Солнце заходит, и паруса из белых превращаются в розовые.

Большие дети, хлебнув восторга, расходятся по каютам, чтобы собраться через полчаса в ресторане, и, уже как команда, выпить по первому бокалу шампанского всем вместе. Впереди — 14 дней, Новый год, полтора десятка островов, ветер, море, приключения. А в самой ближайшей перспективе — ужин из четырех перемен, потом кофе в салоне и бесконечная череда коктейлей на верхней палубе, в баре. И наутро ведь уже совсем невозможно понять: была ли всю ночь ужасная качка или это ты сам покачивался после пятого мартини?

На следующее утро мы дошли до первого в длинном ряду острова — Гренады. На больших катерах (на борту их зовут тендерами) нас доставили на землю (клипер встал на якоря на рейде и не швартовался в порту) и оставили без присмотра. Некоторые, наняв такси, отправились исследовать остров, куда не так давно высаживался американский десант, свергавший местную диктатуру и восстанавливавший нечто вроде демократии. Остальные — типа меня и моих друзей — пошли гулять по столице и исследовать лавочки со специями и драгоценностями. Парни в дредах начали вежливо предлагать психотропные препараты и девушек, торговцы сувенирами — обычную ерунду, таксисты — тур по острову, мороженщики — мороженое, дети — клянчить мелочь. Торговцы занимались своими делами, мы — своими: отказывались от предлагаемого и отбивались от попрошаек.

А еще мы любовались нашим кораблем. С загаженного и душного берега Royal Clipper смотрелся невероятным красавцем. Он, конечно, и есть красавец, но ведь с берега это куда заметнее!

Последующие дни прошли по той же схеме: днем мы вставали на рейде какого-нибудь острова, высаживались на берег, а там занимались полевыми исследованиями или валялись на пляже. Иной раз мы оставались на борту и плавали в море, прыгая со специальной платформы, опускающейся из кормы корабля прямо в воду. Некоторые острова — как Тобаго-Киз, к примеру,— не давали возможности себя исследовать по той простой причине, что исследовать там абсолютно нечего — пляж, и никаких населенных пунктов. В таких местах наш повар переезжал на берег вслед за нами, обустраивал прямо на пляже барбекю и жарил на решетке только что выловленных местными ребятами лобстеров. Это, скажу я вам, были лобстеры!

Интересно, что вся еда на борту — привозная и замороженная. Повар не имеет права (по санитарным соображениям) покупать на рынках местные овощи, мясо, рыбу и по преимуществу использует американские или даже европейские продукты. И так поступают на всех круизных кораблях, чтобы избежать массовых отравлений и дизентерии. Но и среди жестких правил, среди ограничений бывают лазейки и исключения. Там, на Тобаго-Киз, наш повар, конечно же, жарил на своем гриле свои вкусные, но из замороженного мяса, колбаски, некогда замороженную рыбу и все такое, но ведь, с другой стороны, нам никто не мешал купить у местных парней огромных живых еще лобстеров и отдать их на растерзание тому же повару. И это, поверьте, была уже совсем другая история!

31 декабря, в канун Нового года, мы встали на рейде острова Беква, одного из Гренадин. Перебравшись на берег, мы обнаружили обычную предновогоднюю картину — спешащих с подарками в руках островитян, украшенные лампочками рестораны, елки. Вот только все это происходило при температуре градусов в 26 и островитяне — белые в основном — никак не походили на своих европейских и американских собратьев. Как вы представляете себе предновогоднюю суету на острове Беква? Как бег по берегу? Как восточный базар? Нет, местная суета — это неспешное перемещение из бара в бар, выгуливание лоснящихся собак и посещение продуктовых палаток, предлагающих выбрать между Dom Perignon и Cristal, лобстером и крабом.

Ближе к ужину мы вернулись на борт, переоделись в смокинги и вечерние платья и отправились в особо украшенную по случаю кают-компанию употреблять под шампанское торжественный ужин. Капитан произнес речь, бокалы сдвинулись в тосте, и вилки энергично застучали об тарелки. Ближе к полуночи, когда обитатели клипера поднялись на верхнюю палубу, всем снова налили шампанского, капитан снова сказал слова, грянул салют, и мы встретили Новый год. Потом, понятно, пили, снова закусывали — стюарды накрыли прямо на палубе под навесом из пальмовых листьев буфет, водили хороводы вокруг елки и наблюдали, как нетрезвые англичане прямо в вечернем ныряют в бассейн.

Наутро мы обнаружили наш парусник на рейде какого-то необитаемого острова. Именно здесь капитан решил производить детоксикацию наших организмов. Детоксикацию шампанским и невероятными кулинарными подвигами нашего повара.

Так примерно мы и жили все две недели, что провели на борту Royal Clipper. В субботу мы вернулись на Барбадос, постояли там до вечера, исследовали Бриджтаун, а потом пошли снова в море, на сей раз по более разнообразным и интересным Наветренным островам. Доминика, Антигуа, Мартиника, Сент-Китс, Санта-Лючия не названия даже — слова из поэмы, сказки, фильма про пиратов Карибского моря.

На вторую неделю мы отыскали прятавшийся в корабельных недрах спа "Капитан Немо", все как один записались на курсы подводного плавания, испробовали все известные бармену коктейли и не перестали радоваться закату и подъему парусов под музыку Вангелиса.

Теперь, по прошествии пары лет, я даже не могу точно сказать, что больше всего мне запомнилось — паруса на закате, лобстер под шампанское, поездка на мотороллере по французскому острову Святых, ныряние к рыбам и затонувшим кораблям или просто ленивое ничегонеделание на пляже Тобаго-Киз? Скорее все вместе и ничего по отдельности. А еще — право на авантюру, на спонтанность решения. Придумал, позвонил в агентство — и вот ты уже летишь, а потом плывешь, ставишь паруса, взбираешься на мачту. А вот ты уже снова дома, и даже не совсем понятно, было все это или только в мечтах про белые паруса и соленые брызги привиделось?