Патриарих и его лучшая шестерка
Гастроли Юрия Любимова и Театра на Таганке
Легендарным спектаклем "Добрый человек из Сезуана", сыгранным на сцене Театра оперетты, в Киеве открылись большие гастроли московского Театра на Таганке. Юрий Любимов на этот раз привез на Украину целых семь спектаклей — почти половину репертуара: "Фауста" Гете, "Марата и маркиза де Сада" Петера Вайса, пушкинского "Евгения Онегина", а также свои свободные сценические композиции по поэзии Серебряного века ("До и после"), творчеству обэриутов ("Идите и остановите прогресс") и премьеру этого года — интеллектуальное кабаре "Суф(ф)ле" по мотивам произведений Ницше, Кафки, Беккета и Джойса. Такой внушительный и обстоятельный подбор спектаклей дает киевлянам возможность за две недели составить исчерпывающее представление о том, что сегодня представляет собой знаменитая "Таганка".
"Марат и маркиз де Сад" Петера Вайса — пьеса, густо замешанная на дрожжах европейского шестидесятничества и с триумфом прошедшая по мировой сцене на волне политических волнений 60-х, в сегодняшней Москве воспринимается как интеллектуальный кундштюк и не больше. Театрализованный диспут о революции и порождаемом ею насилии, развернувшийся в психушке наполеоновских времен, где душевнобольные разыгрывают пьесу де Сада об убийстве Марата Шарлоттой Корде, в постановке Юрия Любимова поражает не содержанием, а формой. Из заданной драматургом ситуации "театр в театре" режиссер выжимает максимум возможного. Здесь есть и акробатические номера, и почти непрерывная, изощренная музыкальная партия, и безумная чечетка, и причитания женского хора, в которых сливаются крик душевнобольных и народный плач. Броский стих и ясная рифма пьесы, ее свободная композиция, допускающая и "цирковую", и джазовую импровизацию, удачно совпали с таганской эстетикой вольного сценического монтажа.
По отношению к "Евгению Онегину" — этой священной корове русской литературы — прием почти клиповой склейки, на первый взгляд, кажется неуместным и даже кощунственным. Но Юрий Любимов — не поклонник академизма, трясущегося над стерильной чистотой первоисточника. Его актеры, одетые в черные футболки с ерническими надписями "Ай лав Пушкин", перебрасываются строчками из романа, как мячиками пинг-понга, перебивают текст вариантами из черновиков и комментариями Набокова или Лотмана, пересмешничают в духе какого-нибудь глупого телешоу. Это своеобразная сатира на вакханалию юбилейных пушкинских торжеств, случившихся за год до премьеры, когда всякий старался показать, что он с Пушкиным на дружеской ноге.
С Гете руководитель "Таганки" тоже не стал церемониться. Масштабную двухтомную историю доктора Фауста, его взаимоотношений с высшими силами и самим собой Любимов уложил в полтора часа. На сцене царит постоянное кружение, карнавал, театральная оргия. Веселая толпа во фраках и котелках путешествует через времена и пространства, политические строи и театральные эстетики и занимается поиском ответов на извечные вопросы бытия, не забывая при этом веселиться и куражиться.
В последние годы Юрий Любимов не ставит пьес, а создает собственные авторские коллажи. Три последние премьеры театра — "До и после", "Идите и остановите прогресс" и "Суф(ф)ле" — это вольные композиции, литмонтажи по поэзии Серебряного века, творчеству обэриутов и философским произведениям Ницше, Кафки, Беккета и Джойса. Все они сделаны по одному рецепту: мелкая нарезка стихотворений, цитат, анекдотов, высказываний выстроена с поразительной четкостью, как музыкальное произведение. Юрий Любимов играет с публикой в интеллектуальную викторину — только успевай отгадывать, откуда взят тот или иной фрагмент,— и всегда оказывается в выигрыше. Угнаться за бешеным темпом, который держит 90-летний мастер в своих спектаклях, практически невозможно. Так что остается только наслаждаться их безупречной, отшлифованной до совершенства формой и запомнить "Таганку" такой, какая она есть сейчас.