фестиваль архитектура
Вопреки прогнозам Ъ (см. номер от 21 октября), главный приз фестиваля "Зодчество" — "Хрустальный Дедал" — получила не реконструкция Манежа, а реконструкция Государственного центра современного искусства (ГЦСИ), произведенная по проекту Михаила Хазанова. Итоги фестиваля растерянно комментирует ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
"Зодчество" — фестиваль чиновно-номенклатурный, а Михаил Хазанов в принципе не вписывается в архитектурную номенклатуру. Он принадлежит поколению "бумажных архитекторов" 80-х, он никогда не занимал административных должностей, его лучшая вещь — мемориал жертвам сталинских репрессий в катынском лесу. Но два года назад он стал победителем международного конкурса на здание мэрии в Сити, и тогда многие расценили это так, что принято политическое решение считать Михаила Хазанова хорошим человеком. С тех пор он стал автором Дома правительства Московской области в Красногорске и двух горнолыжных спусков, строящихся сейчас в расчете на то, что Владимир Владимирович лично там будет спускаться.
Однако никто не ожидал, что политическое решение считать его хорошим человеком простирается настолько далеко. Михаил Хазанов выставил на фестивале реконструкцию ГЦСИ. Там, на Зоологической улице, был старый кирпичный цех, из него сделан небольшой выставочный зал. Соревновалась эта вещь с реконструкцией Манежа, главной стройкой позднелужковской Москвы. И Манеж проиграл, он награжден "Золотым дипломом" фестиваля. Своим решением жюри фестиваля предельно внятно объяснило городу и миру, что Манеж, конечно, большая стройка, закончена в рекордные сроки и мы со всем уважением вручаем "Золотой диплом", но архитектурно это, извините, не тянет. Вот хоть Михаил Хазанов тут старый кирпичный цех талантливо отделал железками — скромное здание, скромный бюджет, а и то лучше. Это тем более поразительное решение, что авторский коллектив реконструкции Манежа помимо Павла Андреева, который, собственно, и занимался архитектурной работой, включает главного архитектора Москвы Александра Кузьмина и его заместителя по центру города Михаила Посохина, осуществлявших административное прикрытие проекта (без этого его бы не осуществили так быстро и выглядел бы он совсем иначе). Для чего случился такой афронт архитектурному начальству, непонятно. Непонятно тем более, что собственно качественных оснований для такого решения нет.
Здание Государственного центра современного искусства — вещь, безусловно, занятная. Выглядит оно так, будто у кирпичного сарая случился перелом и ему поставили аппарат Илизарова. То есть прошили со всех сторон спицами, и спицы эти, как-то соединившись, образовали фасад и внутренний каркас. На этом каркасе вывешен новый интерьер, и в принципе это решение вполне эффектно, в особенности для центра современного искусства, которому, разумеется, созвучно пространство больное и переломанное. С другой стороны, чисто зрительно здание словно пытается нас убедить, что старая толстая кирпичная стена — совершеннейшая ветошь, рухлядь, неспособная удержать не то что три этажа внутренних перекрытий, но и саму себя. Но в этом невозможно убедить, это бросающийся в глаза обман. Кирпич все же очень крепкий материал, и возникает ощущение, что перед нами не реальный перелом пространства, а вполне здоровое здание, дополненное аппаратом Илизарова для красоты и образности. И красиво, и образно, но как-то ненатурально. Нищему на костылях естественно дать подаяние, но когда, получив его, он спокойно берет костыли под мышку и вразвалочку уходит прочь, чувствуешь себя идиотом.
Здание Манежа действительно главная государственная стройка Москвы, и ею руководили главные архитектурные чиновники. Тем не менее я думаю, что это как раз прорыв. Дело в том, что это вовсе не лужковская реконструкция. Перед нами не муляж, не новодел, но цивилизованно выполненная современная западная работа, в которой четко показано, что здание это частично утрачено, частично восстановлено и все его разновременные строительные пласты четко артикулированы. Вот подлинные стены, вот новые фермы, повторяющие старые по рисунку, вот новая входная группа, внесенная в зал и не имеющая к истории никакого отношения.
Конечно, это можно было сделать острее. Можно было не закрашивать исторические стены такой уж крепкой новой краской, а может быть, оставить обгоревшую кладку, только вымыв ее. Конечно, можно было не городить из дерева муляж старых ферм, а делать что-нибудь совсем новое, металлическое, раз уж все равно исторические стропила утрачены. Но это, я бы сказал, вопрос другого уровня. Здание Манежа — это принципиально новая для Москвы модель реконструкции, когда делается не разлюли-муляж под благолепную старину, а конфликтное архитектурное тело, образованное наслоением разных временных пластов. То, что сам конфликт мог быть острее,— дело вкуса, важно, что он есть.
Ну вот, и чего это вдруг Манеж задвинули, остается непонятным. По сведениям корреспондента Ъ, в субботу он еще значился главным кандидатом на "Хрустальный Дедал", а в воскресенье произошли какие-то дополнительные консультации, перезаседание главного жюри, и в результате все переиграли. Но почему — загадка.
У меня есть только одно объяснение. Так получилось, что де-факто "Зодчество" является чиновничьим фестивалем, где премии дают только главным архитекторам городов, председателям союза и т. д. Но руководит фестивалем архноменклатура, и ей очень не хочется, чтобы фестиваль воспринимался как чиновный междусобойчик. Когда в полку устраивают фестиваль, то, разумеется, нужно, чтобы побеждал в нем преимущественно полковник, но как бы в честной борьбе, как бы по реальным достоинствам, а не только по должности. И поскольку у Александра Кузьмина уже есть "Хрустальный Дедал", и у Михаила Посохина он тоже есть (а реальный автор — Павел Андреев не такой человек, чтобы было страшно, когда он обидится), то в этот раз решили показать совершеннейшую творческую независимость. А для этого, как никто, подходит Михаил Хазанов, потому что он, с одной стороны, не номенклатура, с другой — есть политическое решение считать его хорошим человеком. Независимый "Дедал", идеальная фигура для демонстрации независимости "Дедала". И остается только поздравить Михаила Хазанова, вставшего теперь в один ряд с господами главным архитектором Москвы, двумя его заместителями, президентом Союза архитекторов и другими начальниками, получавшими эту награду в предыдущие годы.