8 сентября президент России Владимир Путин в Сарове Нижегородской области встретился с молодыми учеными и научил их тому, что знал сам. Специальный корреспондент «Ъ» Андрей Колесников — с подробностями от президента России о том, как искать нейтрино, жену, найти и не сдаваться.
Фото: пресс-служба президента РФ
Фото: пресс-служба президента РФ
Эта встреча началась уже поздно вечером, после открытия дорог и посещения храмов и монастырей. Все было улажено, и можно было сосредоточиться на разговоре без спешки о важном.
Город Саров с некоторых пор, после одного из таких посещений господина Путина, является федеральным ядерным центром. Про такие места то ли с придыханием, то ли с содроганием говорят: «Ядерный щит». Впрочем, где щит, там и меч. В общем, непростое место.
Молодые ученые, сидевшие за небольшим столом вокруг господина Путина (недельный карантин позволял им не чувствовать дистанцию непреодолимой), работают в Российском федеральном ядерном центре — Всероссийском НИИ экспериментальной физики. Владимир Путин вспоминал, что он уже был в Сарове в 2014 году, «тогда только наши недоброжелатели делали первые шаги в попытках ограничить наш технологический суверенитет и помешать нашему развитию».
— И должен сказать, что, во-первых, наши прогнозы подтвердились, все, как говорили: будет вот так вот — так все и произошло! — воскликнул президент.— Спровоцировали еще и этот конфликт на Украине (будь он неладен, в самом деле.— А. К.) и воспользовались этим! Я думаю, это вообще целенаправленно все делалось для того, чтобы создать дополнительные условия для ограничения нашего экономического роста и сдерживания развития России.
Вот когда это становится только еще понятным. Скольким годам надо пройти, чтобы обнажилась правда. Тогда, в 2014 году, все было не так очевидно. Зато сейчас с каждым днем все яснее и яснее. И еще яснее и яснее. И еще...
Владимир Путин отдавал себе отчет в том, что он выступает перед учеными, иначе бы он не произнес:
— Пожалуй, все, я на этом закончу квазивступительное слово.
Несколько часов назад на встрече со строителями дороги М-12 «Восток» он таких слов не произносил. А тут позволил себе.
— Прошу без сложных вопросов, специальных вопросов,— при этом оговорился президент.
День и в самом деле и без того был непростым. К тому же он понимал, в какую бездну способны моментально погрузить его эти с виду безобидные молодые люди.
— Владимир Владимирович, можно одно (квази.— А. К.) слово буквально в дополнение вашего (квази.— А. К.) вступительного слова? — попросил глава «Росатома» Алексей Лихачев.— Если позволите вам напомнить еще об одном визите — это конец ноября 2020 года, самый разгар пандемии... Огромное количество неопределенностей... Но вы принимаете здесь решение о создании Национального центра физики и математики и филиала «МГУ Саров»!
Действительно, воспоминания о приезде в 2014 году как-то затмили воспоминания о визите три года назад.
— Под вашим нажимом,— кивнул господин Путин.
Алексей Лихачев, кроме того, вспомнил про одного, как он сказал, несговорчивого студента, обнаруженного еще в 2021 году,— про Максима Вялкова.
— Я тогда себе пообещал: я сделаю все, чтобы этот парень приехал,— рассказал Алексей Лихачев.— Он приехал, он сейчас сидит за столом, уже выпускник, поступает в аспирантуру.
Сразу стоит сказать, что Алексей Лихачев по итогам встречи с президентом имел право задуматься, не зря ли он все тогда, в 2021 году, сделал, как собирался.
Максим Вялков сначала рассказал про ректора МГУ Виктора Садовничего:
— Виктор Антонович уделял очень много внимания. Особенно я хочу отметить, что он отправлял нам медовуху на Татьянин день. Отдельное ему спасибо.
— Хорошо пошла? — спрашивал Владимир Путин.
— Очень хорошо,— степенно соглашался Максим Вялков.
Атмосферу уже можно было квалифицировать как благостную. А ведь это была встреча с президентом.
— Алексей Евгеньевич (господин Лихачев.— А. К.) нас встречал с тортиками — без ликера, но очень вкусными! — продолжал он.— Отдельно хочу сказать, что мало того что нас встретили с тортиками, так еще и Алексей Евгеньевич приезжал к нам буквально каждый месяц, воспитывал нас по-отечески, наставлял и делал из нас российскую элиту, не побоюсь этого слова!
И ведь, видимо, сделал. Иначе молодые люди сейчас не сидели бы перед президентом и не разговаривали бы с ним так запросто про медовуху и тортики.
— Как и многие, точнее, как большинство тех, кто сюда приехал, они приехали ради науки, для того чтобы строить фундамент будущих Нобелевских премий,— продолжил Максим Вялков.
Да, молодой человек не случайно находился здесь в клетчатом костюме, в жилетке, в ярком фиолетовом галстуке и с разноцветным платочком в нагрудном кармане. Амбиции полностью просматривались уже в этом платочке. Наши ученые с платочком в кармане на встречу с президентом не ходят. Нобелевская премия, короче говоря,— это меньшее из того, что его устроит.
— Здесь я снимаю шляпу (а у него есть еще и шляпа.— А. К.) и хочу сказать огромное спасибо Александру Михайловичу Сергееву.— Максим Вялков кивнул в сторону академика, тоже сидевшего за столом.— Будучи президентом РАН, он умудрялся находить время, чтобы читать нам целый большой курс по физике лазера. Это было потрясающе! Отдельно хочу сказать спасибо Александру Михайловичу за те беседы за стаканчиком кофе о судьбе российской науки, Академии наук! Это было потрясающе!
Вот и стаканчик кофе появился вдобавок к тортику и медовухе. Всем, кажется, уделил время Максим Вялков, чтобы они могли побеседовать с ним о судьбах российской науки.
Был только один человек, которому это пока не удалось. Но это предстояло исправить.
— И тут, раз речь зашла про науку, хочу сказать, что я занимаюсь физикой нейтрино,— обратился Максим Вялков к Владимиру Путину.— Нейтрино — это удивительная частица, да, абсолютно точно! Вы, наверное, лучше меня знаете!
— Нет. Это уже слишком,— признался господин Путин.
То есть вот именно это оказалось слишком. А то, что до этого на открытии автотрассы говорил про высочайший уровень его компетенций и решающую ценность его поручений вице-премьер Марат Хуснуллин,— нет, не слишком. И вообще, все, что все говорили до этого на всех совещаниях, оценивая качество его владения любым в мире предметом,— нет, не слишком. Но вот про нейтрино — слишком.
Что ж, про нейтрино и правда бросалось в глаза.
— Сквозь нас,— решил тогда рассказать Максим Вялков, хотя его просили не говорить про сложные, специальные вопросы,— проходит десять в тридцать пятой степени нейтрино. Мы их не чувствуем! И если вам захочется узнать подробно и хорошо, я к вашим услугам, в любой момент расскажу!
Можно было бы и нужно сомневаться во всем во Вселенной, но только не в этом. Придет и расскажет. Причем все-таки, как выяснилось, прямо теперь.
— А сейчас очень коротко,— предупредил Максим Вялков.— На самом деле нейтрино, оно чем интересно? Оно не подчиняется тем законам, которые мы на данный момент знаем! Вот стандартная модель — это как закон Ньютона в физике элементарных частиц, и она не подчиняется этим законам! А это значит, что, познавая нейтрино, мы можем посмотреть на нашу Вселенную под другим углом и понять, как она действительно работает, понять, на каких принципах зиждется и как ее можно использовать во благо человечества.
Необходимо было сделать такой вывод: то, что не подчиняется законам и что можно рассмотреть лишь под другим углом, очень нужно всем для блага человечества.
Вывод по нынешним временам был, мягко говоря, спорным.
— Мы реализуем проект по изучению когерентного рассеяния нейтрино на атоме и постановке рекордного ограничения на магнитный момент,— беспечно рассказал Максим Вялков президенту.
Ну просили же тебя русским языком!
Черт возьми, но он ведь только начал.
— И в качестве результатов, помимо ограничения на магнитный момент и изучения электромагнитных свойств нейтрино, мы получим целый зоопарк из различных детекторов низкоэнергетичных нейтрино, которые мы — ну, человечество... может потом использовать в других областях, в том числе для поиска темной материи, а это если не Нобелевская премия, то около!
Максим Вялков знал, где копать.
— К нам летом приезжал Михаил Владимирович (председатель правительства господин Мишустин.— А. К.) и проинспектировал этапы стройки. И мы хотим сказать, что благодаря той семейной атмосфере, что у нас сформировалась, у нас получилось за два года взять, извините, бешеный темп развития!
Что Максим Вялков пил и ел с Михаилом Мишустиным, мы в этой суматохе не узнали. Но что-то подсказывает: скоро все равно узнаем.
— И я вас от лица всех прошу не сбавлять темп! — от души попросил Владимира Путина Максим Вялков.— Мы будем работать, работать и работать, учиться, учиться и учиться! Но главное — не сбавлять темп!
А, может, наоборот, передохнуть.
Но что-то надо было ответить молодому ученому.
Выяснилось, что Владимир Путин все это время слушал его.
— Где будем искать темную материю — во Вселенной или ближе? — прямо спросил президент.
— Ой!.. — замахал руками Максим Вялков.
— Она везде,— догадался Владимир Путин.
— Она — везде! — согласился Максим Вялков.— Ее так много! Ее больше, чем видимой материи! Надеюсь, преподаватели по космологии потом не будут говорить, что я что-то не так сказал. Но будем искать здесь!
— Найдем — что будем с этим делать? — настаивал господин Путин.
А вот так далеко Максим Вялков, похоже, не загадывал. Найти темную материю — для Нобелевской премии этого и в самом деле более чем достаточно. Дальше-то чего суетиться? Смысл?
— Получим новые загадки, а дальше будем смотреть,— пожал плечами молодой ученый.
— Увеличивать численность... — Господин Путин, видимо, понял, что Максим Вялков после обнаружения темной материи готов рассмотреть любые варианты.
— Вначале получу Нобелевскую премию, а потом уже… — предупредил господин Вялков.
На самом деле он же думает об этом всерьез. Как и большинство молодых ученых.
— Вам успехов в изучении нейтрино,— благословил президент.
— И поиске жены,— напутствовал себя Максим Вялков.
— А что! — неожиданно оживился Владимир Путин.— Неизвестно, что важнее! Я не шучу! Попадется какая-нибудь не очень увлеченная наукой девушка, и что будете делать? Про нейтрино забудете.
— Я, может быть, нашел формулу: должна быть жена-архитектор,— признался Максим Вялков.
— Почему? — искренне заинтересовался президент.
— Тут можно очень долго... Я боюсь, что мы сейчас выйдем за рамки... — Махнул рукой ученый, но сразу, конечно, пояснил: — Это как человек искусства... Знаете, у здания есть душа, и ее закладывает архитектор, она должна чувствовать красоту Вселенной... Точно так же физик и математик чувствуют эту красоту Вселенной. То есть можно найти…
Вот физики-теоретики всегда что-то такое придумают, а потом всю жизнь маются.
Жена как архитектор здания, в котором бьется душа, бьется нейтрино... И оба остро чувствуют красоту и того, и другого... Да, в этом определенно что-то было.
— Он (физик и математик.— А. К.) должен мыслить образами,— по-своему понял господин Путин.— Вы знаете, так же как ваше учреждение не должно ограничиваться какими-то стереотипами, вы тоже не ограничивайте этими стереотипами. Обязательно «архитектор» — и все, и уткнетесь потом в стену какую-то (если про архитектора.— А. К.)! Отбирать человека, который мыслит образами... А это может быть человек самых разных профессий!
Да хоть кто!
Что ж, Владимир Путин очень близко к сердцу принял эту информацию.
— Хорошо, Владимир Владимирович, я учту, запишу,— и напоследок не удержался Максим Вялков.
— Нет-нет, это ваш выбор,— учтиво предупредил господин Путин.
— Меня зовут Кулешова Виталия, я тоже студентка «МГУ Саров» и участница десятого направления НЦФМ,— рассказала следующая участница встречи.
— Десятого направления? — переспросил Владимир Путин.
— Да,— подтвердила девушка.
— Что это такое? — уточнил президент.
— Десятое направление — это экспериментальная астрофизика и геофизика,— кивнула она и, похоже, приготовилась пояснить.
По лицу Владимир Путина было видно: зря спросил.