концерт рок
В петербургском Ледовом дворце группа "Мумий Тролль" сыграла концерт из новой программы "ЗдравствуйДоСвиданияТур". СЕРГЕЙ Ъ-ПОЛОТОВСКИЙ наблюдал, как Илья Лагутенко безуспешно боролся с плохой акустикой.
Аншлага не было. Но те трибуны, что поближе к сцене, являли сплоченность рядов, которые ритмично вскидывали руки, как в нехорошей кинохронике. Экран на заднике светился клипами. Стилизованные ноты и иероглифы, черно-белый самолет — "Банзай" с нового альбома "Слияние и поглощение". Кошачьи глаза — "Хищник". Разделительная полоса на пустынном шоссе — хитовая "Скорость". Изможденный Илья Лагутенко в майке с готическим шрифтом Sexslave то, как Цой, выставлял вперед локоть с микрофоном, то форменным Миком Джаггером прыгал с бубном, то, по-кинчевски расставив ноги, хватался за стойку. Для лучшей группы 90-х, выступающей в середине 2000-х, все это как-то слишком напоминало 80-е. Особенно звук, барахтавшийся на уголовной высоте.
Для "Мумий Тролля" акустика принципиальна. Солист оригинален прежде всего фонетически. Тут фишка в ошарашивающей смене речевых регистров, в провокационном голосовом глиссандо. Где в переднеязычных согласных сквозит нескрываемая порочность, а каждая протяжная гласная — маленькое приглашение к оргии. Срежь частоты, заглуши "грязью" рок-гитары — получится автоэпигонство. Оно и получилось. Гитарист изображал что-то вроде "на Рижском взморье воздух свеж", по-ресторанному булькали клавишные, все, кроме фронтмена, смотрелись безлико-усредненно. Как будто Илья Лагутенко — участник конкурса, по условиям которого он должен выступить с малознакомым провинциальным ансамблем. Когда заиграли "Утекай", зал взорвался, бешеный убыстряющийся хор взывал к активному сопереживанию, но подпевавшие музыканты лажали с такой силой, что это было понятно даже лишенным музыкального образования.
Старые песни все равно, как водится, достигали желаемого результата. Как, например, "Кот кота" с первого альбома "Мумий Троллей", звучавшая напоминанием о тех временах, когда прицельно-удачные фразы Лагутенко тут же встраивались в здание русского языка. "Вот и вся любовь". Но исполнение, звук портили даже безусловные жемчужины. "Владивосток 2000" — из всех песен группы больше других напоминающая рок-гимн, наш запоздалый ответ на "London Calling", вышла смято и скомканно. "Тебя вставляет" прозвучала на уровне второго эшелона американского панка формата MTV.
В заключительной части концерта даже сыграли пресловутую "Hotel California". Причем удивительно близко к оригиналу. Спрашивается — зачем? Прослывший ироничным Илья Лагутенко уж мог бы переработать оригинал, извратить основы, с ухмылкой надругаться над святыней. Ничего подобного. Получилось признание в любви неизвестно чему. Это вам не "Ne me quitte pas" с надрывом. И даже не "Шизгара". В конце прозвучали "Дельфины" и "Ему не взять тебя". Илья Лагутенко улыбался и кланялся, как он это делает уже двадцать лет. Что слияние, что поглощение, что стадионный концерт — все это обычный бизнес. Здравствуй, до свидания, дальше поехали.