фестиваль театр
В Екатеринбурге проходит VIII всероссийский фестиваль "Реальный театр", один из самых серьезных театральных форумов страны (о его открытии см. Ъ от 10 сентября). РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ попытался увидеть в его программе наброски афиши грядущей "Золотой маски".
Как оказалось, фестиваль "Реальный театр", организатором которого является Екатеринбургский театр юного зрителя,— старейший из существующих театральных фестивалей России. Он появился в 1989 году в Свердловске, а нынешнее название обрел в 1994-м, как раз когда стала оформляться новая российская реальность. И международный Чеховский, и национальная "Золотая маска", и питерский "Балтийский дом", не говоря уже о прочих NET и "Новых драмах", моложе. Старше екатеринбургского фестиваля, начинавшегося как уральско-сибирский тюзовский форум, был только ростовский-на-Дону "Минифест", но он, детище эйфории международных связей и интереса иностранцев к России, не так давно скончался. А тут, в "Е-бурге", по-прежнему верны традициям конца 80-х годов: никакого гламура и пиара, спартанская гостиница без горячей воды, выпуск фестивальной малотиражной газеты, участникам — дипломы в рамочках и разносы критиков на публичных обсуждениях, от которых большинство фестивалей давным-давно отказались как от пережитка советских времен. То, что в 1989 году было естественной реальностью театральной жизни, теперь, на "Реальном театре", стало специфическим стилем.
Автор и бессменный куратор фестиваля Олег Лоевский с гордостью говорит, что в свое время к нему приезжали салаги из новорожденной "Золотой маски" — учиться, как надо делать российский фестиваль. А теперь на фестиваль-ветеран непременно подтягиваются "масочные" эксперты: спектакли из российской провинции, прошедшие через отборочное сито господина Лоевского, обычно составляют лонг-лист будущих нестоличных номинантов национальной премии. Нынешний фестиваль не исключение. Половина "Реального театра" позади, и уже можно прикидывать, у кого именно будут выигрывать в очном конкурсе национальную премию столичные спектакли весной будущего года в Москве.
Вполне возможно, что у "Твари" Русского театра драмы из Уфы в постановке Олега Рыбкина. Пьеса критика Валерия Семеновского написана на основе романа Федора Сологуба "Мелкий бес" (спектакль по ней идет и в столице, на малой сцене МХТ), но по своему репризному строю тяготеет скорее к драматургии Николая Эрдмана: что ни реплика, то ждавшая своего часа заготовка из записной книжки автора-острослова. Впрочем, это впечатление отчасти может быть вызвано тем, что сам режиссер перенес действие из самого начала века ("Три сестры" упоминаются персонажами как пьеса, появившаяся в тот же год, когда происходит действие "Твари") в 20-е годы, во времена "угара НЭПа". Одним из лучших спектаклей Олега Рыбкина была "Зойкина квартира", поставленная в середине 90-х годов в новосибирском "Красном факеле", и теперь история учителя Ардальона Передонова выглядит продолжением булгаковского гротеска. Вредного и ущербного фигляра Передонова в уфимском спектакле отлично играет Владимир Латыпов-Догадов: он чем-то похож одновременно и на Присыпкина из "Клопа" Маяковского, и на эрдмановского Подсекальникова. Отчетливые тени гоголевских персонажей актер тоже отбрасывает. Иногда, правда, уфимская "Тварь" слишком уж смахивает на театральный капустник. Но все-таки на талантливый и остроумный капустник, что уже немало.
А вот Анатолий Праудин, петербургский режиссер, вообще-то тяготеющий к театральным шуткам (правда, по преимуществу к мрачным, а не к веселым), буквально наступил на горло собственным песням. "Чудаков" Горького в омском Пятом театре он поставил так, как будто вознамерился дать мастер-класс старого доброго русского психологического театра. Как и в случае с "Тварью", тут тоже не обойтись без воспоминаний о других пьесах. Правда, "вина" за это лежит не на режиссере, а на драматурге, и не поймешь, чего больше в "Чудаках" — то ли вариаций из других, предыдущих пьес самого же Горького, то ли влияния Чехова и полемики с ним. Анатолий Праудин сумел, с одной стороны, все очевидные заимствования проявить, а с другой — найти в пьесе извилистый и по-горьковски путанный, но не убитый нерв. Вряд ли подобный, крепкий и старомодный спектакль смотрелся бы столь же достойно, если бы не хорошие актеры Пятого театра.
В общем, способных актеров в городе Омске хватило не только на труппу знаменитой Омской драмы. Кстати, появление "Чудаков" вполне можно считать завязкой внутригородской омской дискуссии о Горьком, ответом на острых, задиристо-ироничных "Дачников" Евгения Марчелли в областной драме. Кстати, здесь же, на "Реальном театре", сегодня будет показан "Вишневый сад" в постановке господина Марчелли, на мой взгляд, очень сильный козырь в споре за будущую путевку на "Золотую маску" (Ъ писал об этом спектакле 8 апреля). Среди аргументов в пользу "Сада" есть смысл принять во внимание и один не эстетический, а организационный: "Чудаки" и "Тварь" поставлены приглашенными режиссерами (Анатолий Праудин живет в Петербурге, Олег Рыбкин — в Москве), а Евгений Марчелли является главным режиссером Омского театра. А это значит, что у "Вишневого сада" есть гораздо больше шансов сохраниться в "товарном виде" до весны. Как известно, без постоянного режиссерского присмотра даже хорошие репертуарные спектакли долго не живут.