юбилей
Вчера легендарному эстонскому композитору Арво Пярту исполнилось 70 лет. Юбилей отметили и в Киеве — накануне в Доме органной и камерной музыки при содействии посольства Эстонии на Украине состоялся концерт "Украина-Эстония: музыкальные диалоги. Посвящение Арво Пярту", в котором музыка юбиляра чередовалась с опусами его украинских современников.
Это первое из запланированных киевских мероприятий, посвященных 70-летию композитора. После вынужденного отъезда Арво Пярта в Германию в 1980 году и негласного запрета на исполнение его произведений концертные залы Украины продолжают соблюдать четвертьвековую традицию. Постоянное исключение — три киевских фестиваля современной музыки ("Киев-Музик-Фест", "Премьеры сезона" и "Форум музыки молодых"), где музыка Пярта — непременная часть каждой программы.
Собственно поэтому каждое отдельно взятое произведение и не претендовало на открытие (груз юбилейного концерта принял на себя ансамбль солистов "Киевская камерата" под управлением Валерия Матюхина; солировали на скрипке Богдана Пивненко, флейте — Богдана Стельмашенко, фортепиано — Дмитрий Таванец, кларнете — Виталий Альфавицкий, виолончели — Золтан Алмаши, ударных — Дмитрий Ульянов). Многое из написанного эстонским композитором знакомо по столичным концертам последнего десятилетия. К примеру, медитативная "Summa", которая прозвучала весной на "Форуме музыки молодых" в одной из двух программ одесских музыкантов, названных "Украинско-балтийские линки".
Окрестив концерт "Диалогом", Валерий Матюхин продолжил серию одесских "линков", оставив в программе из прибалтов одного Пярта и разместив между его опусами (кроме "Summa", прозвучали "Trisagion", "Silouans song", "Cantus памяти Бенджамина Бриттена", "Зеркало в зеркале" и "Fratres") музыку украинских современников, попадающую в сферу поставангардной традиции и так или иначе тяготеющую к минимализму. Неприкрытая эмоциональность прорывалась, пожалуй, лишь из партитуры Золтана Алмаши для скрипки и струнных "Два в одном" (композитору-виолончелисту действительно удалось смодулировать из тональности попсового штампа в метафизику музыкального размышления) и из часто исполняемой "Новеллы" для флейты, кларнета и струнных украинского мэтра Евгения Станковича, философичность лирики которого непременно соседствует со страстностью.
Другим путем пошла Анна Гаврилец — в "Canticum" для струнных благодаря сонорным приемам звук из точки разрастается в ширину. Диатоникой пяртовских повторений с потрясающим мастерством прониклась Виктория Полевая в пьесе для вибрафона (чуть слышно солировал Дмитрий Ульянов) и струнных "Теплый ветер". Правда, здесь варьировались не схемы звуковых формул, как у Пярта, а наплывы фактуры.
Удивительное тепло исходило и от "Вестника" ("Agnus Dei") для фортепиано и струнных (Дмитрий Таванец и в Сильвестрове солировал по-пяртовски, то есть также чуть слышно) всемирно признанного украинского шестидесятника Валентина Сильвестрова. Не только потому, что звук ветра — непременно теплого — с магнитофонной ленты действительно сопровождал звучание музыки, но и потому, что так искренне и понятно говорить простыми мажорными аккордами и аллюзиями на мелодии Моцарта способен, пожалуй, только этот композитор. Но только потому, что Пярт мелодиям Моцарта предпочитает песни Шуберта, что, собственно, диалогу Пярт--Сильвестров помехой не стало.