В прокат вышла мелодрама Кодзи Фукады «Личная жизнь» (Love Life), премьера которой состоялась в прошлом году на Венецианском кинофестивале. Японский режиссер с удивительной бережностью проводит зрителя через исследования скорби и потери, позволяя сохранить надежду. Рассказывает Юлия Шагельман.
За одним столом в фильме оказываются ставшие чужими друг другу люди
Фото: Chipangu; Comme des Cinemas; Nagoya Broadcasting Network
За одним столом в фильме оказываются ставшие чужими друг другу люди
Фото: Chipangu; Comme des Cinemas; Nagoya Broadcasting Network
В оригинале фильм озаглавлен английскими словами — «Love Life», как и сентиментальная песенка живущей в Нью-Йорке японской певицы Акико Яно. Кодзи Фукада услышал ее еще в 1991 году, и больше двадцати лет она не выходила у него из головы, пока не воплотилась в историю на экране, которую он снял по собственному сценарию. В картине песня прозвучит только в самом конце, и ее слова могут показаться обычной поп-банальностью, пропетой, написанной и произнесенной тысячи раз: «Каким бы ни было расстояние между нами, я все равно буду любить тебя». Однако Фукада наполняет это клише смыслом, расцвечивает эмоциями, в свою очередь прожитыми тысячами людей тысячи раз, но от этого не становящимися менее реальными. И именно расстояние между любящими и любимыми — иногда буквальное, измеряемое километрами, иногда иносказательное, но остро ощущаемое теми, кто живет в маленькой тесной квартирке, не чувствуя при этом душевной близости,— становится главной темой фильма.
Начинается все обманчиво безмятежно. Чудесный день, типовая застройка спального района неназванного японского города, на одном из балконов отбрасывает солнечные зайчики CD-диск, подвешенный на веревочке для отпугивания голубей, но больше на счастье. В этой квартире живет Таэко (Фумино Кимура) со своим шестилетним сыном Кэйтой (Тэтта Симада), сообразительным парнишкой, чемпионом по игре «реверси», и мужем Дзиро (Кэнто Нагаяма). Родители мужа живут в такой же квартире в таком же доме напротив, и, как во времена до сотовых телефонов, по утрам Таэко перекрикивается со свекровью (Марика Ямакава) через двор. В этот день все готовятся к семейному празднику, и во дворе коллеги Таэко и Дзиро (все они работают в центре социальной помощи бездомным) репетируют поздравление с шариками.
Но почти сразу в этой идиллической картинке появляются нотки напряжения. Так, в компании коллег обнаруживается бывшая девушка Дзиро Ямадзаки (Хирона Ямадзаки) — Таэко не знает об их прошлой связи. Да и отношения с родителями мужа вовсе не такие уж мирные: Кэйта — сын Таэко от первого брака, и отец Дзиро (Томорово Тагути) и через год после свадьбы не смирился с тем, что его сын женился на женщине, у которой уже есть ребенок. Свекровь пытается сгладить этот конфликт, и все дружно отмечают день рождения патриарха, когда веселье обрывается трагедией: заигравшийся Кэйта падает в наполненную водой ванну и умирает, ударившись головой и захлебнувшись, пока взрослые в паре метров от него поют в караоке.
Общее горе, которое могло бы объединить семью, раскалывает ее еще больше. Родители Дзиро спешно переезжают за город (нет-нет, утверждают они, это никак не связано, они давно это планировали), а Таэко и Дзиро попросту не находят слов для разговора друг с другом, и в их квартире, оставшейся такой же светлой, но наполненной теперь холодом, повисает молчание. К тому же объявляется отец Кэйты Пак (Атом Сунада), и Таэко тянется к нему как к единственному, кто способен ее понять, несмотря на то что когда-то он бросил ее с ребенком одну, а вернувшись, первым делом обвиняет ее в случившемся и устраивает безобразную сцену на похоронах. Но его гнев и злость, как бы уродливо они ни проявлялись, лучше передают ее собственные чувства, чем сдержанные ритуальные соболезнования всех остальных.
Близость Таэко с первым мужем и ее отчужденность от Дзиро подчеркнуты важной деталью: поскольку первый муж — глухонемой иммигрант из Кореи, она разговаривает с ним на языке жестов, не понятном никому из окружающих, и таким образом они вдвоем оказываются в своем собственном мире. Кроме того, Пак — бездомный, и Таэко бросается ему помогать, как будто, потеряв сына, хочет снова вернуть себе материнскую роль, заботясь о взрослом мужчине. Дзиро, конечно, ревнует, но «Личная жизнь» — это не рассказ о любовном треугольнике или четырехугольнике, если учесть короткое новое появление Ямадзаки. Это история об одиночестве и разных формах, которые принимает скорбь, и о том, что жить дальше можно, не забывая прошлое и не закрывая за ним дверь. Иногда именно принятие того, что тень этого прошлого навсегда останется в настоящем, помогает снова увидеть свет.