геополитика
На этой неделе представители 32 стран--членов ООН начали консультации по согласованию итогового текста проекта реформирования этой международной организации. Основные дискуссии разворачиваются вокруг всеобъемлющего определения терроризма и утверждения перечня возможных мер противодействия ему. Кроме того, после сентябрьского саммита станет ясно, сохранится ли ООН в качестве международного инструмента поддержания безопасности или станет послушным исполнителем воли единственной мировой сверхдержавы.
Предстоящий в сентябре этого года саммит стран--членов ООН, проводимый в рамках юбилейной сессии Генеральной Ассамблеи (в этом году ООН исполняется 60 лет), должен стать беспрецедентным по своим масштабам. Уже около 175 президентов, монархов и премьеров откликнулись на приглашение генсека ООН Кофи Аннана принять в нем участие.
Впрочем, масштабность мероприятия не заслонит проблем, с которыми ООН пришлось столкнуться в последнее время. И дело не только в коррупционных скандалах (обострившихся в ходе расследования злоупотреблений в рамках ооновской программы для Ирака "Нефть в обмен на продовольствие"). Более серьезным представляется вопрос, сможет ли ООН в дальнейшем функционировать как механизм решения международных проблем.
Но еще до начала заседания представителей 32 стран--членов ООН были выявлены как минимум семь вопросов, по которым внутри самой организации нет согласия: определение терроризма и принципы противодействия ему; разоружение и нераспространение; создание совета по правам человека вместо дискредитировавшей себя комиссии по правам человека; создание комиссии по укреплению и поддержанию мира; определение принципов внутреннего управления ООН; принятие коллективных мер по предотвращению геноцида; борьба с бедностью и стимулирование экономического развития.
Наибольшие разногласия вызывает вопрос об определении терроризма и перечень мер, которые можно применять для борьбы с ним. США настаивают на внесении в проект двух существенных изменений: первое — чтобы список деяний, определяемых как теракты, не был конкретизирован и допускал внесение дополнений, и второе — чтобы в документе не оговаривалась возможность проведения военных акций возмездия в случае терактов. Тем самым США хотели бы вывести из-под юрисдикции ООН свою нынешнюю военную акцию в Ираке. Но представители ряда арабских стран уже указали на то, что исключение упоминания о возможных акциях возмездия одновременно выводит из-под юрисдикции ООН военные операции Израиля на палестинских территориях.
Кроме того, вызывает разногласия положение о создании комиссии по укреплению и поддержанию мира в странах, где завершились вооруженные конфликты. Представители некоторых стран усматривают в ее создании механизм вмешательства во внутригосударственные дела.
Отдельные государства пытались внести в итоговый документ положения, связанные с деятельностью Международного уголовного суда (МУС). Однако представители США наотрез от них отказались: напомним, на сегодня Вашингтону удалось вывести действия американских военных в зонах конфликтов из-под юрисдикции МУС.
Многие наблюдатели обратили внимание на то, что главным проводником политики Вашингтона на "ооновском направлении" стал бывший замгоссекретаря Джон Болтон. Именно он в качестве постоянного представителя США в ООН лоббирует формулировки, в наибольшей степени устраивающие нынешнюю администрацию. Кстати, еще совсем недавно кандидатура самого господина Болтона в качестве посла США в ООН была под большим вопросом: сенат так и не утвердил господина Болтона, и Джорджу Бушу пришлось назначить его на должность своим прямым указом.
Впрочем, как сообщили корреспонденту Ъ в американской миссии в ООН, там надеются, что до начала сессии Генассамблеи текст итогового документа удастся согласовать. Этому, по мнению собеседников Ъ, будет в немалой степени способствовать письмо, которое представитель США в ООН Джон Болтон в конце прошлой недели направил своим коллегам по "группе тридцати двух" с целью добиться согласованной позиции.