Слышишь чеканный шаг? Это идет Сапата
Почему леворадикальные повстанцы опасаются начала в Мексике гражданской войны
Одно из самых ярких повстанческих движений Латинской Америки — Сапатистская армия национального освобождения (САНО) — в год своего 40-летия вновь заявила о себе. На этой неделе базирующиеся в мексиканском штате Чьяпас сапатисты организовали акции протеста против политики действующих властей, предупреждая мир об угрозе начала новой гражданской войны. Их опасения разделяют около 1 тыс. левых интеллектуалов, подписавшихся под воззванием САНО. «Ъ» попытался понять, чем идеи сапатистов привлекли, например, режиссера Альфонсо Куарона, актера Гаэля Гарсиа Берналя и философа Ноама Хомского, оказавшихся в числе подписантов.
Фото: Fernando Llano / AP
Фото: Fernando Llano / AP
«Война, которую объявили хранителям Матери-Земли»
8 июня сторонники сапатизма — движения, которое представляет собой причудливую смесь либертарного социализма, анархизма, марксизма и традиционных верований майя,— вышли на акции протеста в Мексике и ряде других стран. Так, в Мехико по центру города прошлись маршем, по разным данным, от 600 до нескольких тысяч человек. Конечной целью стала огромная площадь Сокало, где, в частности, располагается Национальный дворец — резиденция президента Андреса Мануэля Лопеса Обрадора. «Нет войне! (с сапатистами.— “Ъ”)», «Нападают на одного — нападают на всех!» — плакаты с такими лозунгами несли манифестанты.
В городе Гвадалахара активисты бросили в фонтаны краску, после чего вода стала кроваво-красной, а на статуи надели банданы и черные балаклавы — узнаваемый символ сапатистов. Акции на площади с говорящим названием «площадь Сопротивления» прошли и в главном для сапатистов городе — Сан-Кристобаль-де-лас-Касас (штат Чьяпас).
Участники июньских акций протеста на улицах мексиканских городов (на фото: Гвадалахара) предупредили, что из-за нынешней политики властей в Мексике могут пролиться реки крови
Фото: Maricarmen Galindo
Участники июньских акций протеста на улицах мексиканских городов (на фото: Гвадалахара) предупредили, что из-за нынешней политики властей в Мексике могут пролиться реки крови
Фото: Maricarmen Galindo
По подсчетам испанской газеты El Mundo, всего манифестации состоялись более чем в 20 городах. Так, была информация об акциях в Мадриде, Париже, Берлине, Лондоне, Лиссабоне, Сан-Паулу и перед мексиканскими консульствами в ряде городов США.
Участники манифестаций откликнулись на призыв Сапатистской армии национального освобождения сделать все возможное для того, чтобы в Мексике (а точнее, в расположенном на юго-востоке страны штате Чьяпас) не началась новая кровопролитная гражданская война.
Непосредственным поводом для воззвания и последовавшей глобальной акции стали события 22 мая, когда парамилитарес — члены военизированной структуры под вполне мирным названием «Региональная организация производителей кофе Окосинго» (РОПКО) — атаковали поселение Моисес Ганди. То есть территорию, которая контролируется и развивается сапатистами. В результате был тяжело ранен сапатист Хорхе Лопес Сантис.
Изначально РОПКО, основанная в 1988 году в муниципалитете Окосинго сельскохозяйственного штата Чьяпас, была союзницей сапатистов. Их цели — в частности, улучшение жизни населения штата — совпадали. Но к концу 1990-х годов РОПКО от такого союза отказалась, встав на сторону правительства и, соответственно, начав получать за это госфинансирование и прочие блага. Постепенно активисты РОПКО стали вести все более ожесточенную борьбу с САНО за земли и влияние в регионе. В последнее время ситуация обострилась. Одна из причин — запущенная в 2019 году государственная программа «Сея жизнь» (Sembrando Vida). Задумка благородна — засеять 1 млн га фруктовыми и другими полезными деревьями и прочими культурами. Федеральное правительство обязалось обеспечить желающих возделывать по 2,5 га не только саженцами, но и ежемесячной зарплатой в 5 тыс. песо (около $290). Проблема в том, что в штате Чьяпас с 1994 года вопрос о законных собственниках тех или иных земель вызывает множество разногласий. И, соответственно, провоцирует парамилитарес на нападения на сапатистские поселки.
История с поселением Моисес Ганди, как отмечают сапатисты, не уникальна. «Чьяпас находится на грани гражданской войны с военизированными формированиями и наемными убийцами из различных картелей, борющихся за контроль над территорией против групп самообороны, при активном или пассивном соучастии правительств (губернатора Чьяпаса.— “Ъ”) Рутилио Эскандона Каденаса и Андреса Мануэля Лопеса Обрадора»,— говорилось в заявлении, выпущенном в связи с нападением на Моисес Ганди.
Повстанцы, в похожих случаях ранее выступавшие от своего имени, в этот раз решили использовать «тяжелую артиллерию». Под заявлением подписались около 800 организаций и более 1 тыс. человек (левых активистов, профессоров, философов, социологов, писателей, актеров, художников). Среди известных широкой публике фигур — мексиканские актеры Гаэль Гарсиа Берналь и Диего Луна, режиссер Альфонсо Куарон, американский лингвист и философ Ноам Хомский.
Фото: Stephane Mahe / Reuters
Фото: Reuters / Sarah Meyssonnier
Фото: Majed Jaber / Reuters
«САНО, которая всегда поддерживала мир, развивала свой автономный проект на своих территориях и пыталась избежать насильственного столкновения с военизированными формированиями и другими силами мексиканского государства, постоянно подвергается преследованиям, нападениям и провокациям,— говорилось в заявлении.— С конца XX века и по сей день САНО выбирает политическую борьбу при помощи гражданских и мирных методов. И это несмотря на то, что общины сапатистов обстреливаются, их посевы сжигают, а скот травят. Хотя сторонники САНО сосредоточивали усилия не на войне, а на строительстве больниц, школ и системы самоуправления, которые приносили пользу сапатистам и несапатистам, правительства Мексики, от Карлоса Салинаса (президент в 1988–1994 годах.— “Ъ”) до Лопеса Обрадора пытались изолировать, делегитимизировать и уничтожить их».
«Мы предупреждаем: война, которую объявили коренным народам, хранителям Матери-Земли, вынуждает нас действовать организованно»,— отмечалось в том же документе. После чего выдвигались следующие требования: оказать всю необходимую помощь раненому сапатисту — «товарищу Хорхе»; прекратить вооруженные нападения на общину Моисес Ганди и уважать в дальнейшем ее автономную территорию; наказать причастных к нападениям и их идеологических вдохновителей; ликвидировать вооруженные группы, с помощью которых «ведется активная и усиливающаяся война против сапатистских общин». Кроме того, сапатисты призывали освободить крестьянина Мануэля Гомеса Васкеса, которого считают политзаключенным.
«Мы пришли. Мы существуем»
Герой Мексиканской революции Эмилиано Сапата был уверен, что земля должна принадлежать тем, кто на ней работает
Фото: DEA / G. DAGLI ORTI / De Agostini / Getty Images
Герой Мексиканской революции Эмилиано Сапата был уверен, что земля должна принадлежать тем, кто на ней работает
Фото: DEA / G. DAGLI ORTI / De Agostini / Getty Images
Чтобы понять всю подоплеку конфликта, нужно обратиться к истории Мексики 60–80-х годов XX века. Это было время тотального доминирования одной политической силы — Институционной революционной партии. Представлявшие ее президенты Мексики, в частности Густаво Диас Ордас (1964–1970) и Луис Эчеверриа (1970–1976), правили страной жестко, а иногда и жестоко. Одним из самых трагических эпизодов стал расстрел участников студенческой демонстрации в Мехико в 1968 году. Это событие всколыхнуло мексиканцев, что привело к появлению в стране новых движений. Среди них оказались «Силы национального освобождения» (FLN), из которых впоследствии и вышли сапатисты.
В FLN сочли, что перемены, столь необходимые Мексике, могут начаться не из крупных городов, а из сельской местности. В феврале 1972 года несколько студентов-метисов, вдохновленных Кубинской революцией, основали в штате Чьяпас первое поселение. Они сразу же стали налаживать связи с местным индейским населением. Например, начали помогать им защищать себя от нападений близких к местным латифундистам полувоенных формирований.
В итоге на фоне террора со стороны этих парамилитарес выходцы из FLN 17 ноября 1983 года объявили о создании новой структуры — Сапатистской армии национального освобождения. Название было взято в честь Эмилиано Сапаты — легендарного героя Мексиканской революции 1910–1917 годов, который поднял и возглавил восстание против диктатора Порфирио Диаса.
С первой громкой акцией сапатисты не торопились, но зато в итоге поразили ею весь мир. 1 января 1994 года около 3 тыс. повстанцев захватили Сан-Кристобаль-де-лас-Касас и ряд других городов штата Чьяпас. Дата была выбрана не случайно: в этот день вступало в силу ненавистное левыми активистами соглашение об американо-канадско-мексиканской зоне свободной торговли НАФТА — для многих символ неолиберализма и империализма. Соглашение, как утверждали его критики, давало транснациональным корпорациям неограниченный доступ к природным богатствам Мексики, при этом полностью лишая права голоса индейские общины.
«Восстание на юге Мексики становится информационной бомбой. Пока власти и мир пребывают в состоянии полной растерянности, сотни вооруженных и едва говорящих по-испански индейцев беседуют на улицах Сан-Кристобаля с удивленными туристами и горожанами»,— описывал ситуацию журналист-латиноамериканист Олег Ясинский, в свое время контактировавший с сапатистами. И пересказывал байку о том, как лидер повстанцев субкоманданте Маркос ответил одной туристке, переживавшей о сгоревшем туре, который был заранее оплачен: «Извините за неудобства, но это революция».
«В словах восставших нет призывов к мести или ненависти. Их поведение, их взгляды и их слова значат одно: "Мы здесь". "Мы пришли". "Мы существуем". "Что вы дальше с этим будете делать?!"»,— передавал атмосферу 1 января 1994 года Олег Ясинский.
Требования повстанцев были максимально широки и включали в себя неукоснительное соблюдение прав местного населения на «работу, землю, крышу над головой, питание, здоровье, образование, независимость, свободу, демократию, справедливость и мир». В выпущенной тогда декларации также содержались фразы об объявлении войны властям, о праве народа на изменение формы правления и о необходимости «восстановить законность и стабильность путем свержения диктатора» (то есть тогдашнего президента Карлоса Салинаса).
Власти к требованиям не прислушались: правительственные войска при помощи авиации дали повстанцам максимально жесткий отпор. Зато среди простых мексиканцев подобные тезисы нашли живой отклик. В Мехико и других городах прошли манифестации с требованием прекратить спецоперацию против сапатистов. И в итоге через 12 дней правительство объявило об одностороннем прекращении огня и готовности к переговорам. За время острой фазы конфликта, по данным автора книги о тех событиях Джона Уомака-младшего, погибли 13 мексиканских солдат, 38 полицейских, 70 сапатистов, а также от 19 до 275 гражданских лиц. Встречается также цифра 145 погибших. Под полным или хотя бы частичным контролем сапатистов с тех пор остается, по разным данным, от трети до половины территории штата Чьяпас.
Человек в черной маске
Субкоманданте МаркосЧеловек, назвавший себя субкоманданте Маркосом, создал образ защитника «всех угнетенных, оскорбленных и задавленных меньшинств»
Фото: Eduardo Verdugo / AP
Субкоманданте МаркосЧеловек, назвавший себя субкоманданте Маркосом, создал образ защитника «всех угнетенных, оскорбленных и задавленных меньшинств»
Фото: Eduardo Verdugo / AP
В дальнейшем подобных вооруженных маршей, приводивших к прямым столкновениям с правительственными войсками, сапатисты не устраивали. «Вместо того чтобы посвятить себя подготовке партизан, солдат и эскадронов, мы занялись подготовкой специалистов по образованию и здравоохранению, и так были созданы основы сапатистской автономии, удивляющей сегодня мир. Вместо постройки казарм, совершенствования нашего оружия, строительства стен и рытья окопов были построены школы, больницы и медицинские центры — мы улучшили наши условия жизни»,— рассказывал о тактике сапатистов после 1994 года субкоманданте Маркос.
Именно он — главный символ движения. Фигура максимально таинственная, сакральная и во многом метафоричная. Его внешность неизвестна — лицо всегда скрыто под черной маской, характерной и для других сапатистов («людей без лиц, без прошлого, без имен»). Главная отличительная черта — курительная трубка в зубах.
Согласно распространенной версии, под этим боевым псевдонимом скрывается некий бывший профессор Рафаэль Себастьян Гильен Висенте 1957 года рождения. Но сам субкоманданте Маркос не раз говорил, что он родился 1 января 1994 года (то есть в день начала восстания в штате Чьяпас). В других интервью активист, правда, утверждал, что ему больше 500 лет.
После событий 1994 года субкоманданте Маркос решил поменять автомат на не менее мощное оружие — слово. И за многие годы выступил с сотнями речей, написал более 200 рассказов и эссе, опубликовал 21 книгу на политические и философские темы.
Свою роль «первый сапатист среди равных» объяснял так: «Маркос — это гей в Сан-Франциско, негр в Южной Африке, азиат в Европе, латинос в Сан-Исидро (город США на границе с Мексикой.— “Ъ”), анархист в Испании, палестинец в Израиле, человек, столкнувшийся с колонной танков на (пекинской.— “Ъ”) площади Тяньаньмэнь, индеец майя на улицах Сан-Кристобаля, еврей в нацистской Германии, правозащитник в Минобороны Мексики, феминист в политической партии, коммунист в период после холодной войны, заключенный в тюрьме Чинталапа, пацифист в Боснии, индеец мапуче в Андах, преследуемый властями Кубы диссидент, художник без галереи и портфолио, одинокая женщина в метро после десяти вечера, крестьянин без земли, второстепенный редактор, безработный рабочий, несчастливый студент, писатель без книг и читателей и, конечно, сапатист на юго-востоке Мексики.
Маркос — это все угнетенные, оскорбленные и задавленные меньшинства, которые восстают и говорят: хватит».
Кстати, само звание «субкоманданте» (буквально — заместитель командующего) тоже было выбрано не случайно. Если, например, лидеры кубинской революции Фидель Кастро и Че Гевара в свое время решили называть себя «команданте» (как правило, звание в испаноязычных странах соответствует майору, реже — подполковнику), то сапатистский лидер в своем стремлении быть частью народа пошел еще дальше, остановившись на ступень ниже.
Кульминация проекта наступила в 2014 году: 26 мая субкоманданте Маркос выступил с заявлением о том, что он выполнил свое дело и теперь берет другое имя — субкоманданте Галеано (в честь погибшего незадолго до этого от рук парамилитарес единомышленника). «Мы подумали: чтобы Галеано жил, надо, чтобы кто-то из нас умер»,— пояснял такой шаг субкоманданте.
В общем, сапатисты сами создали узнаваемый во всем мире символ и сами его уничтожили, показав, что лидер у них один — угнетенный мексиканский народ.
Улитка как пример для подражания
Сапатисты попытались построить на контролируемых территориях «общество народной демократии»
Фото: Violeta Schmidt / Reuters
Сапатисты попытались построить на контролируемых территориях «общество народной демократии»
Фото: Violeta Schmidt / Reuters
Говоря об «удивляющей мир сапатистской автономии», представители САНО не преувеличивают. Речь идет об уникальном социальном эксперименте, который начался в 1994 году и продолжается в штате Чьяпас до сих пор.
Вспомнив лозунг Эмилиано Сапаты «Земля для тех, кто на ней работает», сапатисты после выхода из тени почти 30 лет назад начали воплощать его в жизнь. То есть экспроприировали территории у латифундистов, которые использовали индейцев фактически в качестве рабов, и начали создавать поселения, жизнь в которых основана (во всяком случае, на бумаге) на принципе социальной справедливости.
Главный лозунг, лежащий в основе всей системы управления сапатистскими поселениями,— «Править подчиняясь».
В первом программном документе — по случаю восстания 1 января 1994 года — было записано: «Национальный суверенитет по существу и изначально принадлежит народу. Вся сила исходит от людей и устанавливается для их блага. У людей во все времена есть неотъемлемое право менять форму правления».
Как всегда у сапатистов, под концепцию были подведены объяснения, взятые из традиционной индейской мифологии. Так, одна из легенд гласила, что боги сотворили людей по итогам общего собрания, где все решили большинством голосов. А другая повествовала о двух богах, Ик`але и Вотане, которые были противоположны друг другу («Один — чистый свет, как майское утро на реке. Другой был мраком, как пещера холодной ночью») и одновременно с этим были «одним и тем же». Они хотели отправиться в путь, но долгое время не могли сдвинуться с места. В итоге сделать это богам все-таки удалось — после того, как они начали задавать себе вопросы и договариваться о совместных действиях. Принцип постоянного диалога максимально важен и для сапатистов.
Территориальное деление уникально: локальный уровень — общины, средний — «автономные повстанческие сапатистские муниципалитеты» (MAREZ — Municipios Autonomos Rebeldes Zapatistas), а высший — так называемые улитки (caracoles), объединяющие несколько муниципалитетов. Каждой «улиткой» и сопредельной территорией управляет свой «кабинет министров» — Хунта хорошего правительства.
Метафорическое название «улитка» не раз объяснялось в текстах и выступлениях сапатистов. Во-первых, старейшины индейцев считали, что улитка олицетворяет самую суть диалога: по раковине слово «постоянно идет к себе самому вовнутрь, следуя линиям сердца, и постоянно идет наружу, следуя линиям разума». Есть и более прозаичное объяснение: улитка медленно, но очень решительно движется к своей цели. И к тому же всегда очень близка к земле, почве, корням.
«Вся структура управления состоит из локального правительства, муниципальных органов и хунты, которая объединяет несколько муниципалитетов. На каждом уровне есть выбираемые представители по отраслям — мужчины или женщины, есть старейшина, который отвечает за территорию и демографию. Если они не справляются со своими обязанностями, то их переизбирают,— описывал систему власти сапатистов журнал "Ъ-Власть".— Все решения на каждом уровне принимаются коллективными собраниями, пока решение не будет одобрено большинством. Право вето предусмотрено. Для общих решений старейшины выезжают в соседние "улитки", и если они почувствуют, что не представляют мнения всей общины, то возвращаются для очередного обсуждения. Ассамблеи могут длиться несколько дней». Сами члены САНО в управлении не участвуют, так как изначально пообещали не вмешиваться ни в политическую, ни в экономическую жизнь поселений.
Безопасность в общинах обеспечивается в основном самими жителями — теми из них, кто на добровольных началах берет на себя функции своеобразной милиции. Правосудие вершат старейшины либо судьи, избранные членами общины. Чаще всего наказание подразумевает компенсацию ущерба, штраф или дополнительные часы на коллективных работах. «Если мы просто посадим их в тюрьму, то на самом деле пострадают члены семьи. Виновники произошедшего будут просто отлеживать бока в камере, в то время как их семьям приходится работать на кукурузном поле и придумывать, как заработать, чтобы выжить»,— такой логикой часто руководствуются те, кто выносят вердикты. Некое подобие тюрем в поселениях есть, но речь, по сути, идет просто о закрытых на ключ маленьких комнатах, причем арестанты могут общаться со всеми желающими их навестить.
Экономика общин базируется на сельском хозяйстве (выращивании кукурузы, бобов, бананов и особенно кофе), а также скотоводстве. Изначально сапатисты пытались провести коллективизацию, но план не сработал. Сейчас каждая семья в общине имеет право на свой участок, который может использовать по своему усмотрению. Излишки производства поступают в «общий котел», эти товары затем могут отдать нуждающимся или продать.
Черная балаклава — один из самых узнаваемых символов сапатистов
Фото: Ivan Castaneira / AP
Черная балаклава — один из самых узнаваемых символов сапатистов
Фото: Ivan Castaneira / AP
Многие жители сапатистских поселений шьют одежду, сумки, делают украшения, куколок в индейских нарядах и балаклавах или какие-то другие поделки. Торговля идет вполне бойко. В этом убедился корреспондент «Ъ», несколько лет назад побывавший в Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Весь исторический центр этого популярного сейчас среди туристов города заполнен магазинчиками, где продаются различные товары «от сапатистов». Особенным спросом пользуются шоколад, органический мед (на этикетке — пчела в сапатистской балаклаве) и кофе с моментально узнаваемой символикой — красной звездой на черном фоне. Он не только распространяется в штате Чьяпас, но и идет на экспорт.
Прибыль от реализации товаров уходит общине, которая затем распределяет ее на общественные нужды, например на строительство детских садов, школ и больниц. А они у сапатистов находятся на вполне приличном уровне.
Так, школы бесплатны и в них учат практически тем же предметам, что и в государственных образовательных учреждениях. Правда, если по точным предметам программы не различаются, то вот к преподаванию, например, истории у сапатистов особый подход. Много внимания уделяется изучению индейских языков. Есть и уникальные школьные курсы, например «Свобода согласно сапатистам».
Здравоохранение бесплатно. Базовые потребности закрывают волонтеры, знакомые с принципами традиционной и современной медицины. В некоторых населенных пунктах есть более крупные клиники, где работают в том числе и несапатисты. А в совсем серьезных случаях люди обращаются в мексиканские государственные клиники.
Кстати, если они не могут заплатить за лечение в госклиниках, то на помощь придет банковская система сапатистов, которая, в отличие от привычной нам, не нацелена на получение прибыли собственниками и акционерами. Да и никаких конкретных акционеров нет — банки подотчетны общинам, то есть народу.
На пороховой бочке
Нечто подобное сапатистскому проекту есть в целом ряде стран региона, например в Гватемале, Эквадоре и Перу, а также в ряде мексиканских штатов. Но именно деятельность САНО стала всемирно известным символом стремления к социальной справедливости и народной демократии.
У сапатистов еще в 1994 году возникло много поклонников за пределами Чьяпаса и в целом Мексики. И за прошедшие годы их число вряд ли заметно снизилось. Например, сапатистов активно поддерживает франко-испанский певец-антиглобалист Ману Чао: он посвящает САНО песни, в которые вставляет фрагменты выступлений лидеров «Армии национального освобождения». Много лет остается фанатом сапатистов и Гаэль Гарсиа Берналь, который, напомним, подписался под недавним воззванием САНО. Еще 15-летним подростком он выходил на акции в поддержку сапатистов, а, например, в 2018 году участвовал в организованном на их территории кинофестивале и опубликовал в соцсетях фото со своим кумиром — субкоманданте Галеано (он же Маркос).
Фото: Joshua Lott / Reuters
Фото: Lucas Jackson / Reuters
В общем, сапатисты превратились в один из самых узнаваемых брендов антиглобалистов. Или, если быть точнее, альтерглобалистов — то есть людей, не протестующих против глобализации как таковой, но отвергающих ее западную либеральную модель, подразумевающую «власть капитала».
Кстати, их отношение к происходящему вокруг Украины полностью вписывается в эту концепцию. В марте 2022 года субкоманданте Галеано и другой лидер САНО субкоманданте Мойсес выпустили заявление с утверждением о том, что выгодополучатели от конфликта — это «крупные оружейные консорциумы и крупные капиталы, для которых происходящее — возможность завоевывать, разрушать или отстраивать территории и создавать новые рынки для товаров и потребителей».
«Как сапатисты, мы не поддерживаем ни то, ни другое государство (ни Россию, ни Украину.— “Ъ”), а только тех, кто борется за жизнь против системы»,— отмечали лидеры САНО.
Что же касается настроений в самом штате Чьяпас, то их можно легко понять, побывав в Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Посмотреть хотя бы на граффити, коими полон этот город. Изображения Эмилиано Сапаты и его современных последователей-сапатистов встречаются на улицах регулярно. Уличные художники особенно любят изображать субкоманданте Маркоса (он же Галеано), узнать которого можно по характерной курительной трубке. Те же, кто рисовать не умеет, подчас выражают свои мысли в виде лозунгов на стенах: «Мы создаем автономию!», «Женщина остается дома — революция запаздывает» (гендерное равенство, включая право женщин на участие в общественно-политической жизни и даже вооруженную борьбу,— еще один важный элемент идеологии сапатистов) или «Ре-эволюция». А в местных барах на стенах развешаны фотографии сапатистов с оружием в руках (то есть либо с автоматами, либо с микрофонами).
Фото: Коммерсантъ / Павел Тарасенко / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Тарасенко / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Тарасенко / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Тарасенко / купить фото
Между тем добиться поставленных целей за 40 лет им так и не удалось. Да, у индейцев в штате Чьяпас куда больше прав, чем раньше (еще лет 30–40 назад им, например, позволялось ходить только по проезжей части, но не по тротуарам). И система политического управления внешне выглядит более демократичной, чем во многих демократических странах. Но ключевая проблема — бедность населения — не решена. Штат не получил обещанного ранее самоуправления. Влиять на решения, касающиеся сохранения природных ресурсов, местные жители также особо не могут.
Показательно, например, что ни к чему не приводят протесты против мегапроектов. Речь идет о двух крупных инициативах Андреса Мануэля Лопеса Обрадора. Во-первых, о логистическом коридоре, который должен соединить Тихий океан и Мексиканский залив (планируется проложить железнодорожные маршруты, построить шоссе, открыть индустриальные парки и так далее). Во-вторых, о любимом детище президента — проекте «Поезд майя», туристической железной дороге, которая прокладывается через достопримечательности востока Мексики. Свое начало дорога берет как раз на территории штата Чьяпас, в городе Паленке, известном своими пирамидами майя.
«У сапатистов и Лопеса Обрадора сложные отношения. В 2006 году отказ САНО поддержать политика, возможно, стоил ему победы на президентских выборах — не хватило нескольких десятых долей процента. Уже став президентом, Лопес Обрадор стал объектом критики сапатистов за "Поезд майя" и иные инфраструктурные проекты на юго-востоке: по версии САНО, они представляют собой угрозу нормальному существованию индейских муниципалитетов и жизни индейцев,— пояснил “Ъ” профессор СПбГУ, главный редактор журнала "Латинская Америка" Виктор Хейфец, только на днях вернувшийся из Мексики.— Маловероятно, что президент отступится от этих проектов, которые считает ключевой частью своей программы, но и сапатистам отступать некуда. В этих условиях возрастает и без того гипертрофированная роль армии, у которой, по опасению многих экспертов (и я разделяю их мнение), руки чешутся "навести порядок" в Чьяпасе». По мнению собеседника «Ъ», в этих условиях нельзя исключать «некоторых столкновений сапатистов с армией, хотя пока правительство пытается этого избежать, поскольку такие инциденты могут негативно повлиять на уровень поддержки властей»: левые интеллектуалы и часть бедного населения юго-востока — это основной электорат Андреса Мануэля Лопеса Обрадора и его Движения национального освобождения (Morena). Это особенно важно, учитывая, что в 2024 году в стране пройдут очередные президентские выборы.
Президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор готов выслушивать претензии сапатистов, но от своей политики вряд ли откажется
Фото: Henry Romero, Reuters
Президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор готов выслушивать претензии сапатистов, но от своей политики вряд ли откажется
Фото: Henry Romero, Reuters
Об угрозе серьезной дестабилизации предупреждают и местные правозащитники. Так, в мартовском докладе центра Frayba (.pdf) приводились подробные доказательства того, что насилия со стороны вооруженных групп, прямо или косвенно поощряемых государством, становится в Чьяпасе все больше. Споры из-за принадлежности территорий, исчезновения людей, пытки, убийства — всего этого, как утверждают правозащитники, в бедном юго-восточном штате сейчас немало. «Чьяпас — это пороховая бочка, которая вот-вот взорвется»,— написала недавно крупная мексиканская газета La Jornada, чаще всего позитивно настроенная по отношению к политике нынешнего президента Андреса Мануэля Лопеса Обрадора.
«Пока что я не вижу опасности возобновления прямых военных действий в Чьяпасе, но общий рост насилия в Мексике (включая этот штат) — печальная очевидность,— заявил “Ъ” Виктор Хейфец.— Нападения на активистов и их убийства происходят регулярно. Пока что это не гражданская война. Но и, конечно, назвать все "мирным временем" невозможно».
Среди товаров, распространяемых сапатистами, есть настольная игра. Купившие ее за €45 могут на себе ощутить все тяготы жизни бойцов и активистов САНО. «Во время игры мы столкнемся с политикой мексиканского правительства, предотвратим нападения военизированных формирований и будем бороться с реализацией инфраструктурных и мегапроектов, нацеленных на отъем территорий у коренных народов»,— говорится в описании.
Одержать победу там, вероятно, куда проще, чем в реальной жизни. Впрочем, похоже, что сапатисты не отчаиваются. Как говорил субкоманданте Маркос, «война — это круг: как и у круга, у нее не бывает ни начала, ни конца».