Реконструкция Александринского театра осуществляется в две очереди. Первая, начавшаяся сейчас,— реконструкция и техническое переоборудование существующего здания, вторая — строительство второй сцены. Автором проекта первой очереди называется ООО "НИИ Гипротеатр ИнВАЗ". Более конкретно сказать невозможно, в самом НИИ автором называют Валентину Вавилову, директора этого ООО. Автором проекта второй очереди является Юрий Земцов. Это один из самых известных в Петербурге архитекторов, построивший "Невский палас" и несколько суперэлитных жилых домов в центре города. У меня нет оснований сомневаться в компетентности этих людей, в особенности господина Земцова — я видел его работы. Но тут есть странность.
На сегодняшний день Александринский театр реконструируется так. Внутренняя планировка театра максимально приближается к времени Карла Росси. Интерьер театра восстанавливается не так, как его проектировал Росси, а на конец XIX века. Как это совместимо с планировками Росси, не сообщается. Мотивируется это тем, что от этого периода осталось наибольшее число подлинных деталей интерьера — обивка, лепнина, детали, и зачем же делать новодел под Росси, уничтожая подлинный XIX век. Как это совмещается с сегодняшним состоянием театра, когда интерьер "раздет" до конструкций и, следовательно, будет одет в новую обивку с новодельными деталями,— неизвестно. То есть непонятно, почему нужно делать новодел под конец XIX века вместо новодела под 30-е годы. Сцена театра поднята на 40 см в 1932 году — опускать ее не собираются, несмотря на то что сценическое оборудование полностью меняется.
Не сомневаюсь, что все эти вопросы вставали перед проектировщиками, и, вероятно, у них есть компетентные ответы. Но почему мы их не знаем? Несчастный портик Бове в Большом театре, замурованный в кирпичную кладку сто лет назад, обсуждали четыре года, даже на заседании правительства — дважды. Александринский театр — шедевр, по сравнению с которым Большой театр в Москве — провинциальный сарай. Вопрос о пути реконструкции этого шедевра просто не обсуждался. Преемник советского "Гипротеатра" — всесоюзного института, строившего от Владивостока до Бреста,— подготовил проект, по нему начали строить.
Про вторую очередь и говорить нечего. Еще раз повторю, не сомневаюсь в компетентности господина Земцова. Но вот вторая сцена Мариинки (театра в архитектурном отношении с шедевральным Александринским просто несопоставимого) была предметом громкого международного конкурса. И это понятно. Ведь если исторический театр — архитектурный шедевр, то качество архитектуры — это часть театрального брэнда. Здесь не может быть серого, незаметного, никому не показываемого проекта, нужно публично искать лучшее архитектурное решение. И именно на конкурсе выясняется, на какой период мы проводим реставрацию, каково соотношение необходимой сегодня функциональной инженерии и исторических деталей, а уж про облик второй сцены такого театра и говорить нечего.
Андрей Кружилин, директор ФГУ "Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации", проявил себя любителем конкурсов и тендеров. На реконструкцию Александринского театра он их провел четыре, но строительные под готовый проект, предоставленный ему "Гипротеатром". При этом ни в ФГУ, ни в театре не знают имени архитектора, делавшего им проект. На вопрос корреспондента Ъ, кто автор проекта реконструкции, последовал гениальный ответ: "Это коллективный проект, у него нет автора".
Похоже, Минкульт уже сыт конкурсами. Провел конкурс на Мариинский театр, и до сих пор непонятно, что получится. Тот же господин Кружилин в начале этого года потряс архитектурную общественность попыткой провести конкурс на проектирование Мариинского театра по проекту Доминика Перро. Соображения о том, что конкурс уже прошел и Перро его выиграл, его таинственным образом не останавливали. Что он имел в виду, до сих пор остается загадкой.
Минкульт провел конкурс на Большой театр, и в результате его делает архитектор, не имеющий отношения к конкурсу, по проекту, на конкурсе не фигурировавшему, и под бюджет, в четыре раза превышающий заявленный на конкурсе. И видимо, в этом министерстве пришла в голову идея, что надо с этим бардаком кончать. Ну их, эти конкурсы. Ну их, этих архитекторов. Какой-то проект кто-нибудь нарисует, средства пойдут, а там разберемся.