Главным ньюсмейкером сезона следует, безусловно, признать Большой театр. Мировая премьера "Детей Розенталя" Леонида Десятникова вызвала такое количество общественного интереса, какого вряд ли удостаивалась в новейшее время какая-либо оперная постановка. О своих впечатлениях от сезона и о перспективах Большого ТАТЬЯНЕ Ъ-КУЗНЕЦОВОЙ рассказал генеральный директор театра АНАТОЛИЙ ИКСАНОВ.
— Что вы считаете самой большой удачей прошедшего сезона?— Нужно подумать. Пожалуй, "Мадам Баттерфляй" — опера, которой мы завершили сезон.
— Что вы считаете неудачей сезона?— То, что мы были вынуждены провести массовое сокращение. Из творческих коллективов больше всего это коснулось хора. Правда, он у нас был неоправданно большой — 137 человек. Ведь исторически сложилось так, что нельзя было никого уволить — только принимать. А нам абсолютно достаточно 90 человек, учитывая, что репертуар частично сокращается и большие спектакли будут идти крайне редко.
— Ну и что — увольнение чревато исками?— Это чревато тем, что на протяжении всего сезона группы людей объединялись и писали письма — в прокуратуру, в Счетную палату, в администрацию президента, в Минкультуры, просто замучили письмами, на которые нужно все равно отвечать и проходить проверки и все прочее. Другой вопрос, что они ничего этим не добились. А суды еще будут. Безусловно. С другой стороны, психологически я понимаю этих людей.
— А творческие неудачи сезона были?— Наверное, все-таки опера "Фальстаф". На мой взгляд, здесь мы погорячились. На это время мы планировали другую работу, которую должен был сделать Лев Додин, который в последний момент отказался, причем претензий к нему нет. Это право творца, он вдруг понял, что у него не получается что-то. И мы экстренно договорились с нашими друзьями-партнерами из "Скала" и взяли "Фальстафа", хотя в этой ситуации можно было просто ничего не ставить. Итальянская постановочная бригада, на мой взгляд, не справилась с задачей, не увлекла артистов, не смогла достойно перенести тот великий спектакль. А может быть, он устарел еще и эстетически.
— Значит, артисты ни в чем не повинны?— От артистов успех зависит в третью очередь. У нас огромное количество примеров, когда даже средний состав делает очень хорошие работы благодаря воле и усилиям постановщика.
— Назовите самые перспективные начинания прошедшего сезона.— Они связаны с реконструкцией. Нам удалось закрыть театр, ведь его состояние просто опасно для жизни зрителей и артистов. Там валится уже все. Надеюсь, теперь удастся открыть театр через три года.
— А что, может, и не удастся?— Цена вопроса оказалась очень высокой. Мы хотели иметь театр XXI века. Архитекторы, проектировщики разрабатывали всевозможные варианты, их было семь, но в результате, когда все вычертили и обсчитали, сумма оказалась неприлично большой.
— У вас уже и мебель из аванлож вынесли...— Все вывозится на арендованные склады или забирают реставраторы.
— А знаменитый занавес с аббревиатурой "СССР"?
— Будет храниться у нас как музейная ценность.
— Что, Юрий Грымов новый сделает?
— Нет, мы сохраним стилистику этого занавеса и впишем туда "Россия" — это уже сделал удачно Сергей Бархин. Только у него была аппликация, а здесь все будет вышиваться золотой нитью — как раньше. Если без золотой нити, то занавеса хватает на пять лет, а с ней он проживет больше 50 лет.
— Что бы вам хотелось изменить в будущем сезоне?— Хотелось бы иметь компактно управляемую труппу. Но это мечта, вряд ли мы этого добьемся.