Обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Буткевич рассказывает, почему организаторы экспозиции решили сделать акцент на портретах современников, написанных художником.
Фото: Артур Новосильцев / АГН «Москва»
Фото: Артур Новосильцев / АГН «Москва»
В зимнем саду театра «Мастерская Петра Фоменко» открыта выставка, я бы сказал, довольно неожиданная — «Александр Лабас. Неизвестные портреты». 80 портретных живописных и графических работ из собрания семьи художника и Фонда Александра Лабаса и Раисы Идельсон. Большинство из них, кстати, никогда ранее не выставлялось. Вот что говорит внучка художника Алиса Лабас, соосновательница Фонда (кстати, ее изображение тоже есть в экспозиции):
«Нам хотелось показать именно портреты, потому что они на персональной выставке обычно проходят каким-то таким полутоном где-то в конце. Либо это портреты семьи, либо какие-то точечные. В то время как он создал действительно большую галерею современников. Ведь то, что мы показываем на выставке, около 80 работ, это лишь малая часть созданных им портретов. А он писал именно тех, кого хотел писать. Это своего рода его творческий эксперимент, его исследование. Поэтому образы такие разные».
Почему и я, и сама Алиса говорят о «неожиданной» выставке? Лабас остался в истории отечественного искусства одним из основателей ОСТа — общества станковистов; учеником и последователем «бубновалетцев». Певец движения, механизмов, влюбленный в самолеты и в космос. Он — ровесник XX века — прожил длинную жизнь, 83 года. В этой экспозиции он предстает автором лирических и психологических портретов. Кстати, еще и точных вербальных характеристик.
Вот что, например, Лабас писал о Михоэлсе: «…в первый момент можно было сказать: некрасивый, странный какой-то, с этой выпяченной губой, с поднятыми бровями. Но в следующий момент приковывали внимание глубокие, всевидящие глаза, а над ними — красивый, похожий на купол из меди, лоб; и по бокам, как занавес, кудрявые волосы».
Так что вряд ли стоит называть эту выставку неожиданной. И то, что она проходит в театре, оправданно. Ведь Лабас и начинал арт-деятельность как театральный художник, да и потом театры часто давали ему «укрытие» от партийных критиков, обвинявших его в формализме.