Отцы с Валерием Панюшкиным
Дочери моей Варе совсем скоро пять лет, и она заметно повзрослела в тот месяц, что провела на даче с бабушкой, дедушкой и без родителей. Во-первых, ее давно не стригли, и на голове у девочки образовался огромный рыжий шар из непослушных локонов, которые она запрещает чесать. Во-вторых, Варя с гордостью сообщила мне, что научилась пить свежевыжатые соки, впрочем, пока только из мандаринов.
— Ты же хотел, папа, чтоб я разучилась пить сок из пакета и научилась пить свежий сок,— сказала мне дочка по телефону.— Так вот, я научилась, и ты теперь привези мне соковыжималку, чтоб можно было делать сок из бананов, яблока и морковки.
В-третьих, девочка стребовала с бабушки ночную рубашку, говорит, что похожа в этой ночной рубашке на девочку Венди из фильма про Питера Пэна, хотя, если честно, как Варю ни одевай, все равно она будет похожа не столько на Венди из фильма про Питера Пэна, сколько на самого Питера Пэна. В-четвертых, Варя научилась петь "индейскую песню", представляющую собою заполошное улюлюкание. И исполняет каждый вечер перед сном.
В-пятых, Варя стала гулять сама по себе. На нашей даче, чтобы попасть из дома на озеро, надо пройти около километра по тропинке через лес. Можно сократить путь, если идти через один из соседских участков, где живут соответственно Варин дружок Гоша и Варина подружка Яна. Взрослые обычно через Гошин и Янин участок не ходят, чтобы не беспокоить попусту соседей, но Варя, чья рыжая голова, просовываясь в приоткрытую калитку, у всякого нормального человека вызывает улыбку и возглас "Здравствуй, Варенька, заходи!", бесконечно пользуется своим обаянием, чтоб сократить путь на озеро и заодно насладиться самостоятельностью, когда идешь, вот такая маленькая девочка, по лесу одна.
И вот представьте себе выходной день. Родители приехали из Москвы навестить детей, отчего дети на радостях демонстрируют лучшее, на что способны. Старший мой сын Вася, учащийся специальной химической школы, мастерит взрывчатку из купленных в аптеке вполне себе простых ингредиентов и, взорвав взрывчатку, переходит к разговорам о деле ЮКОСа и правах человека, поскольку понимает, что родители всячески приветствуют его школьное прилежание и нарождающуюся гражданскую позицию. Варя же садится попой в лужу, залезает на дерево, качается на качелях, горланит песни, поскольку не понимает, но чувствует, что родители всячески приветствуют в ее поведении проявления беззаботности и счастья.
Приходит время купаться. Нагруженные полотенцами, ластами, надувными игрушками и Васиными рассуждениями о демократии мы направляемся к озеру. Едва выйдя за калитку, Варя бежит со всех ног к Гошиному участку и исчезает из вида.
— Варя! — кричит вслед моя жена, непривычная еще к тому, что девочка гуляет сама по себе.— Варя, вернись!
Вася всячески успокаивает мать, объясняет, что это у сестренки его такая новая игра — убегать одной на озеро, тем более потеряться на пути от дома до озера негде, и продолжает рассуждать об отсутствии различий между провозглашенной Кремлем суверенной демократией и самой что ни на есть азиатской диктатурой. Вари нигде не видно.
Мы немного волнуемся. Но минут через пятнадцать, когда мы приходим на озеро, Варя встречает нас там с торжествующим видом:
— Здорово я научилась ходить одна? А видели вы, каких я нашла улиток, пока вас не было? А видели вы, какого я нашла дохлого лягушонка? Давайте возьмем его домой и будем в него играть.
— Нет,— решительно возражает моя жена,— мы не будем брать домой никого дохлого и ни в кого дохлого не будем играть.
К концу купания на озере появляется Варина подружка Яна, и две маленькие девочки, приплясывая и подпрыгивая от того удовольствия, что доставляет им самостоятельность, опять убегают по тропинке через лес и, видимо, через Янин участок. И мы немножко волнуемся, конечно, но успокаиваем себя тем, что минут через десять найдем на Янином участке Варю, заберем ее домой и получим уважительную причину побеспокоить соседей и сократить обратную дорогу.
Когда мы приходим на Янин участок, Яна обедает, а Вари нигде нет. Варя, по словам Яны, ушла домой. Из дома нам навстречу идет бабушка и спрашивает, где же Варя, которую пора кормить обедом. Мы в ужасе. Нас бросает в холодный пот. Мы мечемся по лесу и кричим: "Варя! Варя!" Господи, лишь бы она нашлась, мы тогда всю жизнь будем водить ее за ручку.
— Мамочка! — раздается Варин плач из большого куста в пяти метрах от Яниного дома.— Я здесь! Я перепутала тропинку. Перепутанная тропинка привела меня в куст, я в кусте заблудилась и не знаю теперь, как из куста выйти.