Мнение
Екатерина Тягай, партнер и руководитель практики Особых поручений (Sensitive Matters) коллегии адвокатов Pen & Paper, о перспективах ужесточения удаленной работы из-за рубежа
Фото: Pen&Paper
Фото: Pen&Paper
Несмотря на успешный опыт и в целом сложившийся сбалансированный подход к восприятию и регулированию удаленной занятости, с конца 2022 года наметился иной тренд: активно и настойчиво обсуждается риск ограничения или запрета дистанционной работы из-за границы. Особенно обоснованными такие опасения можно считать для «IT-специалистов, выехавших за границу после начала СВО, работа которых связана с разработкой, внедрением и администрированием государственных информационных систем и информационных систем объектов критической информационной инфраструктуры, а также с оборотом персональных данных». Так, в феврале текущего года комитет Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи представил проект постановления Госдумы «Об информации министра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций М. И. Шадаева о ходе цифровой трансформации и обеспечения информационной безопасности РФ», которым Минцифры было рекомендовано совместно с депутатами проработать вопрос о запрете удаленной работы для указанных специалистов. В перспективе нельзя исключать, что и иная удаленная работа, осуществляемая за пределами РФ, может быть ограничена, хотя речь о запрете самого института такой работы пока не ведется.
Тем не менее уже сейчас возможность закрепления в федеральном законе перечня сфер и видов трудовой деятельности, которую запрещено осуществлять удаленно, в том числе из-за рубежа, вызывает напряженность как среди работодателей, так и среди работников, особенно работников того самого умственного труда, который гарантировал им право на законный удаленный формат работы. Ранее Роструд, напомним, отмечал, что договор о дистанционной работе может заключаться для выполнения работы, «результат которой не имеет материального выражения (с программистами, консультантами, журналистами и прочими работниками умственного труда)», подчеркнув тем самым, что удаленная работа, как правило, имеет интеллектуальный характер. При определенном обосновании и объеме ограничений подобные изменения формально не будут противоречить Конституции, согласно ч. 3 ст. 55, которой права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Между тем из формулировки постановления в настоящий момент вовсе не очевидно, коснется ли запрет на удаленную работу из-за границы в определенных сферах всех работников, в том числе уехавших за рубеж и начавших осуществлять такую деятельность еще до 24 февраля 2022 года, или только тех, кто выехал за рубеж после. Во втором случае подобные ограничения могут носить явный дискриминационный уклон, противоречащий Конституции и Трудовому кодексу.
На практике последствием принятия соответствующих поправок могут стать участившиеся трудовые споры. В трудовые договоры работников, официальный режим занятости которых является дистанционным, должны будут вноситься изменения о месте осуществления трудовой деятельности. Кроме того, трудовые договоры с такими работниками, вероятно, могут быть прекращены по обстоятельствам, не зависящим от воли сторон (ст. 83 Трудового кодекса). Возникновение подобного вектора развития трудового законодательства едва ли можно считать отвечающим интересам работников, как более уязвимой стороны трудовых правоотношений.
Отдельно отметим: особенности регулирования труда дистанционных работников уже регламентированы главой 49.1 Трудового кодекса. Среди таких особенностей прямо названа обязанность работодателя обеспечить дистанционного работника необходимыми для выполнения им трудовой функции средствами защиты информации (ст. 312.6 Трудового кодекса). Таким образом, вместо по меньшей мере неоднозначных предложений о полном запрете удаленной работы в названных сферах можно было бы рассмотреть возможность повышения требований к способам защиты информации — в случае возникновения рисков это помогло бы предотвратить распространение чувствительных сведений. Подобный подход видится предпочтительным не только с точки зрения юридической техники и последовательного соответствия действующему законодательству, но и с позиций защиты прав работников на сохранение тех форм и условий труда, которые отвечают и их интересам, и интересам работодателей, особенно в сложный экономический период.