юбилей живопись
В этом году отмечается 125-летие художника Александра Куприна. В честь юбилея Государственная Третьяковская галерея отвела произведениям Куприна один из залов своей постоянной экспозиции. А частная галерея Gary Tatentsian устроила выставку его графики. На обеих выставках побывала ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Александра Куприна считают наименее радикальным из художников "Бубнового валета", одним из учредителей которого он был. Классические полотна Александра Куприна 1910-х годов, представленные в компактной (23 работы из 45 хранящихся в собрании музея), но выразительной юбилейной экспозиции Третьяковки, показывают предметы и пейзажи, словно бы до предела переполненные собственной формой, фактурой и цветом. Не только предметы, из которых Куприн составлял свои натюрморты (например, знаменитый "Натюрморт с синим подносом" 1914 года), но и воздух, поверхность земли, зелень, дома на пейзажах (как на хрестоматийном "Заводе" 1915 года) покрываются кубистическими изломами, словно трескающийся от переизбытка спелости плод, обнажающий свою хрусткую, сахаристую плоть, но никогда не распадаются до конца на грани и плоскости. И даже напряженно-угловатое обнаженное женское тело на картине 1918 года словно до хруста выпирающих суставов отстаивает свою цельность.
В отличие от своих знаменитых соратников по "Бубновому валету", например Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, он не искал вдохновения в примитиве, лубке, иконе и вообще редко пытался пропустить натуру через фильтры стилизации. Разве что моряки на полотне 1932 года "Маневры черноморской эскадры" выглядят несколько марионеточными, почти как те гротескные солдатики, которых русские авангардисты писали во время первой мировой. Но крымские пейзажи, которые Александр Куприн пишет в 1930-1940-е годы, могут показаться не такими уж идиллически-умиротворенными: в них чувствуется та оцепенелая, дремотная отчужденность, которую европейцы традиционно испытывают на Востоке. И в этом смысле почти открыточно-туристический по сюжету, но не по эстетике "Бахчисарай. Вечер. Река Чурук-Су" (1930) очень близок к довольно депрессивным купринским индустриальным пейзажам ("Баку. Нефтяные промыслы Биби-Эйбат", 1931).
Сделанная в пандан к экспозиции в Третьяковке выставка в галерее Gary Tatentsian представляет исключительно графику художника из трех частных собраний, в которых сегодня находятся вещи из семьи художника. Экспозиция охватывает практически все годы творчества художника. В основном это карандашные работы, хотя есть и два пастельных пейзажа конца 1900-х годов. Здесь есть и эскизы к живописным полотнам (в том числе и к представленному в Третьяковке "Натюрморту со скульптурой Б. Королева" 1919 года), и самостоятельные работы — например, замечательная "Новогодняя елка" второй половины 1910-х годов, выглядящая почти как кубистический коллаж, составленный из выхваченных карандашом почти неузнаваемых фрагментов елочных украшений. А одним из самых раритетных экспонатов является поднос, в конце 1920-х годов расписанный Александром Куприным в стилизованно-лубочном стиле. В свое время авторство этой работы вызывало споры, но в галерее представлен и недавно найденный эскиз к этой росписи — можно проследить, как художник сначала зарисовывает вполне обычную живую пичугу, а потом в несколько этапов превращает ее в фольклорную птицу.
Эволюция стиля Александра Куприна, от "Бубнового валета" перешедшего к "Миру искусства", а в советские времена, как кажется, не по принуждению, а из внутренней потребности обратившегося к достаточно традиционному, хоть и не слишком социалистическому реализму (в поздние годы Куприн вновь испытывает интерес к основоположнику натурализма Гюставу Курбе), идет не от аналитики к деконструкции, но, напротив, к обретению классической цельности.